Александр Тутов - Казачьи былины

Потом есаул стал замечать, что в пещере становится всё просторнее и просторнее. И что удивительно – светлее и светлее. Да так, что скоро факелы не понадобились. Ещё один поворот прошли они, как вдруг оказались в широком зале. Всякого ожидал есаул и шашку с револьвером к бою приготовил, но произошло то, чего ожидать он никак не мог.

Красавица в прозрачных одеждах на большой кровати под балдахином ожидала его.

– О, славный витязь! – обратилась она к казаку. – Как давно я тебя жду! Вся истомилась в ожидании!

Посмотрел витязь на красавицу, и его аж в пот бросило. Это была его любимая, из-за которой он мучился и страдал. Но не могла она здесь быть! Никак не могла! Что за наваждение?! Не верится, а к красавице так и тянет. Хочется поверить, а самое главное – здесь-το она его не отталкивает, а наоборот, руки протягивает, обнять и приласкать желает.

Остатки разума стали покидать казака, и хоть в голове вертелась мысль, что не могла его зазноба здесь очутиться и не могла так себя вести, но ноги уже сами по себе делали шаги в её сторону. Ещё немного – и руки их и уста соприкоснутся.

«С Богом!» – подумал есаул и перекрестился.

И спало с его души и глаз наваждение. Не зазноба его это оказалась. Лицо, правда, похоже, да вот нижняя половина тела оказалась нечеловеческой, а змеиной.

И тут из прекрасных губ чаровницы вылетел раздвоенный змеиный язык и устремился к казаку. Как успел увернуться и отскочить – он и сам не понял.

Хотел было полоснуть шашкой по змее-красотке, да рука на женщину не поднялась.

Но она сама вдруг разом поникла, зашипела, превратилась в большую змею и стремительно уползла в темноту.

– Молодец! – сказал за спиной казака старик. – Одно препятствие ты преодолел. Надо идти дальше.

Не прошли они и ста шагов, как вновь оказались в ярко освещенном зале.

И непонятно было – так светло от лампад или от куч золота и драгоценных камней, рассыпанных по всему залу? Попробуй удержись от такого изобилия и не начни набивать золотом да драгоценными каменьями свои карманы. С трудом удержался от подобного порыва есаул.

– Бери! Не стесняйся! – послышался ласковый, покровительственный голос. Посреди зала стояла зрелых лет женщина в царских одеяниях. – Ты заслужил своей верной службой да геройским поведением. Бери, сколько хочешь! Приедешь к себе, купишь земли сколько нужно, построишь маслобойню, будешь жить припеваючи.

«А ведь права она!» – подумалось казаку. И почти наклонился, чтобы золото по карманам рассовывать да алмазами «кубанку» наполнять. Но вдруг подумал: а как с таким грузом он пойдет статую искать да с возможными опасностями бороться? Да и не отвлекло его золото и драгоценности от мыслей о недоступной возлюбленной.

– Спасибо за ласку и заботу! – покачал Игнат головой. – Но не до золота мне пока! Другое душу застит. Любовь. А она мне всякого золота дороже.

– Подумай хорошенько! – отозвалась царственная женщина. – Золото не только обогатит тебя, но и даст великую власть над людьми. У тебя будет множество самых разнообразных красавиц, большинство женщин падки до богатства.

– Мне не надо множества женщин. Мне нужна только одна, – глухо сказал есаул. – А я не желаю, чтобы она любила меня за деньги.

– Зря отказываешься, – грустно произнесла женщина и пропала, разом растворившись в воздухе.

– Что ж, испытание золотом ты тоже выдержал! – одобрительно сказал старик и подтолкнул казака дальше. – Нас там ждет последнее испытание!

Есаул поспешил за ним, ожидание скорого исполнения желания подгоняло его, образ красавицы стоял перед его глазами. Скорей бы уж последнее испытание, которого он не опасался. Он все свершит, все преодолеет! Только бы девушка стала его!

Зал, в который они вошли, оказался самым огромным.

На противоположной от хода стороне есаул увидел золотую статую красивой женщины.

– Это к ней прикоснувшись, ты можешь смело пожелать любви любой девушки. И твое желание исполнится, – пояснил старик.

Казак почти побежал к статуе.

– Шашку достань, есаул! – крикнул вдогонку старик. – Испытания-то ещё не закончились!

Но есаул его почти не слышал, так близка была заветная цель. Но, действительно, путь к любой настоящей любви преграждают всякие опасности. И страхи. А в данном случае даже не страхолюдины, а страшилища. Их было трое – здоровенные, косматые, с огромными клыками и здоровенными когтями, с красными, злобными глазищами, похожие (или это они и были?) на вурдалаков и оборотней из страшных сказок.