Елена Капленко: Сказки зелёного леса

Жила-была Берёзка. Надоело ей в зелёном платье хороводы водить, и стала она просить Лето, чтобы оно её в другое платье нарядило. После долгих уговоров вздохнуло Лето и подарило Берёзке изумрудное платье. Но и это платье Берёзке через месяц надоело. И снова стала упрашивать она Лето: очень ей новый наряд хотелось.

Услышало солнце капризный голос Берёзки, рассердилось и, чтобы Берёзка перестала капризничать, побрызгало на неё жёлтыми каплями. И стало у Берёзки платье изумрудно-жёлтое.

А потом Лето куда-то спряталось, не нашла его Берёзка через месяц и позвала Осень. Вручила ей Осень жёлтое платье.

А когда через месяц и оно наскучило Берёзке, снова обратилась она к Осени. Та не стала ничего ей дарить, а дунула на неё сильно-сильно, и лишь лохмотья жёлтые на Берёзке остались.

Стыдно красавице Берёзке в таком наряде хороводы водить, поэтому зажмурилась она сильно-сильно и не заметила, как уснула.

И не знала она, что после Осени появилась Зима и все деревья в красивые белые шубы нарядила. И её не обошла.

А когда вместо Зимы пришла в её лес Весна, то первым делом она красавицу Берёзку в нежно-зелёное платье снова одела.

Жил да был Бобрёнок. Ему не исполнилось ещё и года, а он уже отлично плавал и нырял и умел на славу поработать своими острыми зубками. Не раз слышал малыш о бобрах-умельцах и гордился тем, что и он родом из бобров.

Бобрёнку очень хотелось как можно быстрее научиться всем бобровым премудростям: строить дома и плотины, рыть каналы и норы… А больше всего – стать похожим на дедушку – самого мудрого в их семействе Бобра.

Однажды утром проснулся Бобрёнок и сказал себе: «Хватит! Надоело мне беззаботное детство! Помогу сегодня взрослым дом ремонтировать. А то от половодья он совсем покосился. Неуютно в таком доме жить».

Сразу после завтрака Бобры дружно взялись за дело: крышу чинить, стены; глину носить, ветки. Большие брёвна они ещё ночью заготовили, когда никто не мешает, и теперь оставалось подтащить разную мелочь.

Вот Бобрёнок и засобирался в лес. Да вдруг услышал плеск воды. Присмотрелся и видит: недалеко от камышей Птенчик барахтается, а быстрое течение относит его всё дальше к середине реки.

Лишь на миг растерялся Бобрёнок. Но тут же вспомнил, что дед ему о бобрах-спасателях рассказывал, и поспешил на помощь.

Он давно привык грести хвостом и задними лапами, а передними какую-нибудь ношу придерживать, и теперь, ловко подхватив Птенца, быстро поплыл к берегу.

А там их уже поджидала взволнованная мама-Камышовка.

Попрощался с ними Бобрёнок и убежал в лес за ветками. Уж очень ему хотелось дом отремонтировать!

На краю оживлённого перекрёстка жил да поживал Одуванчик. Ни чуточки не огорчался он из-за того, что вокруг него днём и ночью сновали машины, люди.

Он стоял и крутил головой во все стороны, изучая, впитывая всё вокруг него происходящее. И – разговоры Клевера с Ромашкой, и – говор Дождя, и – советы Солнца.

И так жил он до тех пор, пока не заметил, что жёлтые его лепестки превратились в белые и пушистые.

Это означало, что жизнь его начала угасать. Но для чего же он жил? Задумался Одуванчик. Впечатления, которые накопились в нём, так бурно перемешались и преобразились, что он с трудом их узнал: разговоры клевера и Ромашки стали настоящими поэмами, говор Дождя стал весенней сказкой, советы Солнца – мудрыми притчами.

И захотелось ему подарить всё это миру. Но как это сделать? Он не может, как человек, их записать. Задумался Одуванчик.

Думал, думал, да и решил: вот бы пушинки разлетелись и всем всё рассказали.

Но для этого нужен Ветер. Долго его Одуванчик ждал. И когда совсем отчаялся, услышал внезапно голос Ветра:

– Ты звал меня?

– Да, звал.

– Зачем?

– Чтобы ты помог мне подарить всему миру поэмы, романсы и сказки.

– Ну вот ещё! Я думал, что ты меня по делу зовёшь, а ты из-за какого-то пустяка. Извини, мне пора!

– Постой! Пожалуйста, подожди! Возьми все мои пушинки! Развей их по всему белу свету! Прошу тебя!

– Ладно! – согласился Ветер. Дунул изо всех сил, и полетели пушинки по белому свету. И пели они всему миру песни. А Одуванчик тихо засыпал, слегка покачивая листьями, как крыльями. Возможно, ему снились новые песни и сказки, возможно лесная поляна, возможно – перекрёсток, который перестал быть шумным и превратился в одну из его пушинок…