Ален Грин - Точка зрения

Кабинет русского языка и литературы находился на четвертом этаже в конце коридора, напротив кабинета химии.

Светловолосый развалился на пуфах, которые стояли под окном. В класс входить он не торопился. Прозвенел звонок. Дима, чтобы узнать, где ему разместиться, заглянул внутрь, но учителя в классе не было, поэтому он нерешительно остановился возле двери. Девчонки весело сновали туда-сюда, будто звонка не было.

– Ну и где наша Марго пропадает?! – поинтересовался хулиган, всматриваясь в конец коридора.

– Я тут, Ромочка, – как из-под земли перед ними появилась женщина.

Она была совсем маленькая, чуть больше метра, с едва заметным горбом и весёлыми въедливыми глазками, которые внимательно смотрели на мир поверх круглых очков. Она остановилась перед «хулиганом», кончик её туфли заплясал влево-вправо, влево-вправо.

– Сходи в учительскую за журналом, – попросила она светловолосого. – Остальные в класс.

Дима внимательно посмотрел на женщину: «Учитель, адекватно реагирующий на выходки учащихся?» – таких преподавателей он ещё не встречал.

– Новенький? – учительница смерила глазами Диму, который маячил в дверном проеме. Тот кивнул. – Можешь занять любое свободное место.

Новичок разумно осмотрелся. В кабинете, не считая его, было семь учеников. На первых двух партах сидели девчонки, дальше, по одному, располагались мальчики. Один стол пустовал. Дима, не раздумывая, двинулся в его сторону, но вовремя спохватился. «Последняя парта пустует?» – он вспомнил отсутствующего хулигана, обогнул парту и сел рядом с парнем, напоминающим отличника. Вид у одноклассника был умный и сосредоточенный, на носу прочно сидели круглые, как у кота Базилио, очки, только стёкла были не тёмными, а прозрачными. Он кого-то смутно напоминал, но кого – Димка не мог вспомнить. Он обернулся, чтобы составить окончательное мнение о месте, в которое попал. В конце класса висели два стенда с информацией о русских писателях. В данный момент один стенд занимал Александр Сергеевич Пушкин, другой… Димка перевёл взгляд на соседа и замер. Отыскивая схожие черты, он сверлил его глазами. «Бывает же!» – думал он, переводя взгляд с портрета на соседа.

– Тонь, – внезапно прозвучало над самым ухом, – Соломон тебя узнал, – и тут же Диме. – Похожи они, правда?

Дима встретился с «хулиганом» взглядом – тот весело улыбнулся и пожал плечами. Одновременно зазвучало два голоса:

– Сколько можно повторять одно и то же, – зло шипел один. – Не называй меня так!

– Рома, разбери предложение на двадцать пятой странице, второй абзац, – другой, тонкий и высокий, был спокоен и выразителен.

– Влип из-за вас, – опускаясь на место, буркнул светловолосый.

«Тонь? Это производное от Антона?» – Дима вопросительно посмотрел на соседа, потом ещё раз на стенд; молодой Чехов смотрел вдаль и легко улыбался. «К тому же тёзки?» – он перевел глаза на страницу, расставил знаки препинания и заполнил пропуски в тексте.

Незаметно прошла первая неделя, а за ней вторая. Дима постепенно привыкал к людям, к месту. Единственное, что злило, раздражало и к чему никак не хотелось привыкать, – «новое» зрение. Стало трудно запоминать и узнавать людей. Если раньше хватало бросить взгляд и сразу запомнить человека, а при новой встрече в знак приветствия помахать рукой издалека, то теперь… Теперь, чтобы кого-то запомнить, его необходимо было рассмотреть, при этом желательно подойти поближе и поговорить минуту-другую. И сколько бы новый знакомый ни махал издалека, ответить на приветствие стало просто невозможно: мало ли кто там машет!..

Пейзаж вдалеке превратился в нечто неопределённое: вроде всё видно, но нет чёткости образов, они размыты и от того утеряны. Из окон соседних домов «пропали» соседи, будто съехали, хотя Дима наверняка знал, что те по-прежнему там живут. Тяжелее всего приходилось во время беседы: раньше им «читались» малейшие изменения на лицах, а сейчас лишь общие черты.

Неделю спустя Дима сидел в школьном коридоре и просматривал список кружков: ему надо было выбрать, чем заниматься во второй половине дня. Накануне классная руководительница, та самая, с адекватной реакцией, протянула ему лист и тонким голоском сказала:

– У нас в школе в свободное от уроков время все чем-то заняты. Выбери себе дело по душе.

Дима вытянул руки вперёд и посмотрел на страницу – ничего. Точнее, только тонкие полоски вместо букв и слов. Он положил лист на пуф и закрыл глаза.