Яков Бунтов - Чудесные всходы

Так была привита первая сотня выбракованных яблонек.

Им было всего по одному году жизни, но они казались похожими на двухлеток — недаром юннаты так старательно выращивали их на окнах! Сейчас каждому юннату было понятно, что наши яблоньки благодаря такому выращиванию выиграли у природы почти целый год. А вообще-то, как правило, в питомниках садовники прививают яблоньки двух-трех лет, когда стволик достигает толщины не тоньше карандаша. На увеличений роста наших яблонек, должно быть, повлияла также поливка раствором марганцевой кислоты, когда мы «лечили» их от корневой болезни…

Теперь уже не я один, но и мои помощники любили вспоминать пословицу: «Не было бы счастья, да несчастье помогло».

Довольные, покидали свой сад наши юные «хирурги». По их лицам было видно, что они испытали удовлетворение, сходное с тем, какое испытывает заправский хирург после удачной операции.

После этого они часто приходили сюда, чтобы посмотреть, как чувствуют себя яблоньки. А сколько у наших садоводов было радости, когда трогалась в рост почка у привитого черенка! Ребята рассказывали об этом в семье, приводили к яблоньке своих мам и пап, друзей и знакомых…

Много саженцев яблонек, да и смородины и крыжовника мы передали колхозу. Был у нас такой подшефный колхоз недалеко от Чухломинского разъезда. Наши деревца хорошо прижились и там, и юннаты время от времени их навещали.

Школьники с утра до вечера копошатся у своих делянок.

Я стою у открытого окна на втором этаже и любуюсь их работой.

Слышно, раздается звонкий, озабоченный голос:

— Эй, агроном! Земля готова! Показывай, как садить смородину!

И порывистый долговязый подросток, лавируя между грядок, носилок и саженцев, торопливо спешит на зов. Это, конечно, Гера.

Через несколько минут он уже на другом конце двора. В руках у него большой пучок веток смородины, нарезанных им еще в марте. Вот он присел, показывает, как резать веточки на черенки, на каком расстоянии в ряду и с каким наклоном их садить.

Не успел он закончить объяснения, как раздается новый оклик:

— Где ты, агроном? Покажи, как малину садить!

И опять он объясняет и показывает, как садить, на какую глубину, как подрезать посаженные кусты, чтобы они лучше прижились на новом месте.

Под окном у меня трое самых младших юннатов возятся над ящиком, набитым речным песком. Они старательно складывают песок в решето и погружают его в бочку с водой. Песок уходит на дно, а в решете остаются семена яблони и груши.

— Ну и здорово ты, Рудик, придумал, — говорит один из них.

— Это не я, — отвечает Рудик. — Это меня Гера научил, — и кричит — Гера, куда сеять вишни?

Торопливо подходит Гера. Останавливается и задумывается. Чешет пальцами, выпачканными в земле, подбородок. Оглядывает участок.

Потом нерешительно поднимает глаза; наши взгляды сталкиваются.

— Яков Дмитриевич, — говорит он озабоченно, — Вы не сможете прийти к нам?

Когда я спускаюсь на улицу, он идет мне навстречу и произносит на ходу деловито:

— Вишни, груши и сливы мы посеяли. И всё, больше некуда.

— Что еще у нас не посажено?

— Яблоньки-однолетки нужно рассадить пореже. А их две с половиной тысячи.

— Это по осеннему учету. А сколько вымерзло? — спрашиваю я, а сам перебираю в голове все наши грядки.

— Вымерзло около трети, — говорит Гера. — Но еще нужно место под крыжовник.

— Это под какой?

Гера обиженно смотрит на меня:

— Да который в прошлом году зелеными черенками укореняли в парнике, — и напоминает — Еще стекла в рамах белили известью, чтобы солнцем саженцы не сожгло.

В его словах чувствуется гордость — и стекла он белил, и лучшие сорта крыжовника выпрашивал в Зональном институте сельского хозяйства и у садоводов-любителей.

Я улыбаюсь и говорю:

— Помню, помню… Пойдем, посмотрим наши владения.

Пока мы с Герой ходили по участку и подыскивали места для посадок и посевов, вереница юннатов выстроилась на дорожке. У каждого в руках по кусту сирени или садовой розы.

— Где вы взяли кусты? — спросил я встревоженно.

— Это мы от водолечебницы принесли! — радостно стали объяснять ребята.

— Нам главный врач разрешил!

— Там у них весь садик бульдозер изрыл!

— Котлован роют!

— Большой дом будут строить!

У меня отлегло от сердца. Наш город строится, встречаются места, которые приходится раскорчевывать, а вездесущие ребята сразу пронюхают, что можно выпросить, что взять без спросу. Ими овладела какая-то страсть: всё, что только можно, они тащат на пришкольный участок. «Не пропадать же добру», — говорят они на мои упреки…