Алки Зеи - Петрос идет по городу

— Он не только избил меня, но еще и назвал циркачом! — кипятился дедушка всякий раз, когда рассказывал эту историю.

Поэтому он теперь радовался, что итальянцам достается на фронте.

— Может быть, внуку или племяннику того негодяя, — говорил он, — всыпают сейчас хорошенько наши солдатики.

Кроме того, дедушку страшно обрадовало, что Великая Антигона, несмотря на свои шестьдесят с хвостиком, надела опять фустанеллу и поет в театре патриотические песни.

— Как-нибудь, Петрос, ты отведешь меня, немощного старика, в театр, и я повидаюсь с ней за кулисами, — сказал он, и глаза его заблестели.

Когда пала Гьирока́стра, дедушка, Антигона и Петрос решили петь «Шут Муссоли́ни» до тех пор, пока не охрипнут. Но им помешала мама, войдя в комнату с двумя кольцами на ладони. Она попросила Антигону отнести их госпоже Левенди, с которой обо всем договорилась заранее. Их купит англичанин в подарок Леле. Петрос пришел в такое отчаяние, что чуть не расплакался. Подумать только, взяли Гьирокастру, разгромили итальянцев, а маму это нисколько не трогает. Она продает кольца и расстраивается из-за того, что у дяди Ангелоса болит палец. Когда тот вернется с победой, ему будет стыдно за свою сестру. А кроме того, вспоминал Петрос, краснея от негодования, несколько дней назад, когда звонили колокола в честь какой-то победы — неизвестно какой, — мама пришла домой, и тотчас Петрос и папа, жаждавшие узнать последние новости, набросились на нее с вопросами. А мама, пропустив все мимо ушей, сказала папе порицающим тоном:

— Раз ты никак не можешь решиться, я сама сходила к Кондояннису. Он даст нам в кредит бидон оливкового масла.

Папа рассердился, зачем она вмешивается в его дела, а мама проворчала еще более раздраженно, что не хочет обрекать детей на голодную смерть. Они наговорили друг другу еще кучу неприятных вещей, а Петрос подумал, что с самого начала войны его родители разговаривают между собой резко, сердито и мама всегда готова взорваться.

Петрос не раз читал в романах о героизме женщин, совершивших за свою жизнь немало подвигов. Он знал до мельчайших подробностей историю Те́кли и особенно Алекси́и, как она много веков назад, в эпоху Василия Болгаробойца [5] Василий II Болгаробоец — византийский император (976—1025). , притворившись немой, проникла в ряды врагов и выслеживала их. А вот Антигона, несмотря на войну, закручивала волосы на шестьдесят восемь тесемочек и вязала носки, болтая с Ритой. Носки могут вязать и старухи, а Антигона должна сбежать на фронт, делать перевязки раненым. Ей уже четырнадцать лет! Алексии было примерно столько же, когда она скиталась по лесам и горам. А если вспомнить Теклу и Але́ксиса…

«— Алексис, ты слышишь меня? — спросила Текла умирающего юношу.

— Я слышу тебя, Текла… Поклянись…

— Клянусь.

— …что ты отдашь свою жизнь за благо родины.

— Клянусь».

А мама то затевает дрязги из-за бидона масла, то приходит в отчаяние из-за того, что ей всучили в лавке червивую фасоль.

«И Текла вынула кинжал из раны Алексиса, который прошептал, умирая: «Моя жизнь пройдет, и меня забудут, но родина останется».

Ах, если бы Петрос был постарше, ведь ему всего лишь девять лет! Если бы он мог тоже сказать: «Моя жизнь пройдет…» Но кто с ним считается? Хорошо еще, что дядя Ангелос на фронте. Хорошо, что хотя бы для него «любовь к родине превыше всего», как говорила Алексия. И еще хорошо, что после окончания войны, когда победители въедут верхом в Афины, семья Петроса тоже будет ждать своего героя. А после того как снова откроются школы и начнут изучать на уроках историю теперешней войны, возможно, расскажут и о дяде Ангелосе и повесят его фотографию рядом с портретами Колокотро́ниса [6] Колокотро́нис (1770–1843) — выдающийся греческий военачальник и политический деятель, видный участник борьбы греков против турецкого ига. и Ма́ркоса Боца́риса [7] Ма́ркос Боца́рис (1790–1823) — прославился своей борьбой с турецкими завоевателями. . Но что же будет делать мама, когда весь город потонет во флагах, знаменах и все колокола зазвонят в честь великой окончательной победы?

В то утро Рита подняла их чуть свет. Незнакомый человек принес ей записку, сказала она, что брат ее лежит раненый в госпитале. Она решила скрыть это от мамы, у которой было больное сердце. Рита и сама дрожала от волнения.