Мина Листад - Неуклюжая Мари [litres]

Я глубоко вздохнула. Эспен, оторвавшись от книги, поднял на меня глаза.

– Сдаюсь, – сказала я. – Я не справлюсь с этим заданием.

Эспен странно на меня посмотрел.

– Ты что, с ума сошла?

– Нет. Я смотрю правде в глаза. Осталось четыре дня до первой презентации. Это нереально.

Легла лбом на прохладную поверхность стола. Он остудился, голова успокоилась, и я снова ее подняла.

– В пятницу я буду стоять перед классом и рассказывать: «Приве-е-ет. Меня зовут Мари. И я… никто».

Скорчила трагическую гримасу. Эспен заржал.

– Ты насмотрелась всякого убожества на канале Хедди.

– Тебе обязательно так громко разговаривать?

Я закатила глаза. Эспен ответил мне тем же. Потом он наклонился и продолжил, но тише.

– Мари, ты ведь смешная.

Я покачала головой.

– Эспен. Это ты с ума сошел?

Но он не унимался.

– Да нет, серьезно. Ты смешней всех, кого я знаю. Только ты можешь что-то намутить со своими волосами и потом их отмывать, твои неловкие движения, которые ты называешь танцем, – просто угар, и только у тебя изо рта выпрыгивают икринки, когда ты начинаешь слишком громко смеяться. И я начинаю улыбаться ещё до того, как отрываю твои сообщения.

Щеки запылали огнём.

– Это правда! Сама подумай. Я с тобой тусовался не меньше миллиона часов, мне ли не знать. – Задумавшись и немного задержав на мне взгляд, он продолжил: – Вот о чём ты можешь рассказать. Что ты абсолютный нёрд [11] Нёрд (англ. nerd – зануда) – человек, не умеющий жить в обществе других людей, но при этом одержимый наукой, технологией и другими увлечениями. .

Нёрд.

Не поняла.

Он не заметил, как я напряглась и втянула живот, и заговорил дальше.

– Я тебе помогу, – сказал он. – Заходи ко мне завтра после школы, придумаем что-нибудь.

– Да, но… нёрд? – неуверенно произнесла я.

Эспен пожал плечами.

– А разве нет? Ты хорошо делаешь множество вещей, Мари, просто быть крутой – это не про тебя.

Он легко рассмеялся и добавил:

– Ты же не просто нёрд. Ты мой нёрд.

Щеки снова запылали. Исходящее от них тепло согрело меня до костей.

Улыбнулась ему. Он прав. Даже больше, чем ему кажется.

И в том, что я нёрд, и в том, что я его .

Перед началом следующего урока я достала из рюкзака несчастный листок. Расправила его на парте и посмотрела на каракули.

Взяла ручку в руку и написала: «Смешная».

Ещё немного посмотрела, потупила и добавила вопросительный знак. «Смешная?»

Смешная, вопросительный знак.

Задумчиво погрызла ручку и нарисовала сердечко там, где секунду назад стояла точка. Потом зачеркнула самый последний пункт:

Никогда не была влюблена (вроде бы).

Эспен вышел из ванны с маминой косметичкой и румянами. Я поморщилась.

– На вот, держи. Ты будешь краситься, а я снимать, – сказал он.

Большинство девчонок в классе уже научились пользоваться косметикой, а я нет. Замечательная идея – начать краситься перед камерой. Ноуп.

Эспен дал мне свой телефон. На заставке фотка девочки с длинными волосами, большими губами и тонной макияжа.

– Когда закончим, будешь выглядеть как она.

Я закатила глаза. Он спятил. Она о-очень красивая. Интересно, у него в телефоне всегда есть фотки с красивыми девчонками или он только что их скачал? Желудок сжался в комочек.

– Мне кажется, тебе лучше встать здесь.

Он показал пальцем на самый светлый участок спальни – белую стену рядом с окном. Затем отошёл и закрепил фотоаппарат на штативе. У меня в руках была косметичка. Эспен взял зеркальце и поднял его на уровень моего лица. После чего нажал на кнопку и кивнул. Осталось только начать.

Я приложила кисточку с черной тягучей сажей к ресницам. Старалась много не мазать.

Фейл.

– А-ай! Она щиплет!

Черный комок попал мне в глаз, и теперь я видела мир через мокро-серое месиво. Я едва различала Эспена, стоящего где-то за камерой. Ему смешно до трясучки, но он машет мне, чтобы я не останавливалась. Нашла кусок туалетной бумаги, вытерла жуть под глазом и попробовала снова.

– О’кей. Это не может быть так сложно. Люди же занимаются этим каждый день.

Я улыбнулась на камеру.

– Скрести за меня пальцы.

Через пять минут я нанесла тушь на ресницы. И хотя на одном глазу у меня теперь огромный фингал как у панды, выгляжу я в общем-то ничего.

– Жесть. Как это было смешно.

Эспен вытер слёзы.

– Ох. Неужели можно быть такой неуклюжей?! Мари, ты самая смешная из всех, кого я знаю.

Он обнял меня за плечо и поцеловал в голову, как будто младшую сестрёнку. Но поцелуй – это поцелуй, это поцелуй.