Ксения Львова - Настойчивый характер

Главный инженер молчал минуты две, и за эти две минуты перед ним промелькнула его ранняя юность, товарищи, индустриальный техникум в Самаре, и все, чем он жил тогда и чем жили его товарищи. И Степан Порфирьевич Панасюк сказал себе: «Нет, мы были не такие. Эти взрослей и суровее. Что так вырастило их? Огромные перспективы? Огромные свершения?.. «Завтра мы принимаем от вас жизнь», - мысленно повторил он сашины слова… И что-то большое и строгое всколыхнуло его душу…

- Послушай, Александр Бойцов, вы сегодня после смены работаете над своим станком?

- Работаем, потому что с утра заводские станки были заняты.

- Передай вашему мастеру, чтобы зашел ко мне после смены.

- Идем, Санька, скорее, - не разжимая губ, про-

Шептал Гога, заметив, что Саша опять принимает воинственную позу и хочет что-то говорить.

- До свиданья, товарищ главный инженер! - панически прокричал Гога и, увлекая за собой Сашу, выскочил из кабинета.

- Еще одно слово, и ты все, все испортил бы! - чуть не плача, воскликнул Гога, когда они вышли. - Он же дает станок высокой точности. Дает! Понял ты?

Во время смены Саша не выдержал и заглянул в инструментальный цех, где напряженно жужжал тот самый заповедный станок, которого добивались больше двух месяцев. И вот он, наконец, работает для них!

С радостным и сосредоточенным лицом возле станка стоял Сергей Данилович, а рядом с ним главный инженер Степан Порфирьевич Панасюк.

По его пухлой спине Саша старался угадать, сохранил ли он тайну, не сказал ли Сергею Даниловичу, каким чудом кронштейны срочно растачиваются.

«Нет, не сказал», - решил Саша.

Но главный инженер мог, обернувшись и увидев Сашу, вспомнить все… Тогда скажет обязательно.

Саша поскорей отпрянул от двери и вернулся к своей работе.

Ликовал мастер Хрусталев, ликовали все ребята: завтра можно будет приступать к оборке приспособления, значит открыт путь к сборке Т-4.

Мощное жужжание станка высокой точности в инструментальном цехе говорило, что всем мучениям пришел конец.

- Слышите, ребята, как здорово станок работает, - донесся сквозь заводской шум откуда-то издалека голос Сергея Даниловича.

Саша переглянулся с Гогой и ниже склонился над своей работой.

- Евгений Матвеевич, - обратился завуч к мастеру, - завтра большая работа, самый ответственный по точности момент - закрепить кронштейны на плите. Заводской токарь обещает к утру кронштейны обработать… Но чтобы никто из ребят не совал туда нос и не задерживался на заводе. Пускай идут отдыхать.

- Что вы, Сергей Данилович, - строго сказал Саша. - Ни за какие блага не уйдем. Разве можно?

- Друг мой, нельзя так. Ты, кажется, во всем решил проявлять свою настойчивость. Но если один раз это кончилось хорошо, то другой раз может кончиться плохо.

«Знает о разговоре с главным инженером!» - охнуло внутри у Саши.

И оттого, что Сергей Данилович не сердится, - ему захотелось схватить и тормошить его и закружить, как он кружил и тормошил когда-то в детстве своего отца…

- Уже гудок. Хватит, Евгений Матвеевич. Выпроваживайте же их.

Саша, Митя Расцветаев, Гога, Нагребецкий и Тимко, захватив свои фуфайки, смиренно удалились из токарного цеха.

- В двадцать первый навострили лыжи, - с виноватой улыбкой сказал Хрусталев завучу, и тот понял, что мастер на стороне неутомимых энтузиастов Т-4.

«Эту крепость теперь ничем не возьмешь», - подумал Зарубин о ребятах, находившихся в состоянии всевозрастающего накала перед близким уже пуском станка.

В двадцать первом цехе, между тем, ребята быстро заняли свои места, и уже кипела работа над деталями Т-4: обмеряя выточенные детали, сверкал мерительный инструмент; то затихая, то убыстряя ход, жужжали станки.

Саша видел свои быстрые пальцы, ставящие каретку. Затем Саша поставил шпиндель, шкивы, поглядывая, как Гога помогает Нагребецкому подшабривать заднюю бабку.

«Эх, разве от этого оторвешься? - с подымающимся в груди восторгом подумал Саша. - Ни минуты нельзя терять!»…

Станок долбежный был занят Нагребецким, и Саша стал вручную выдалбливать шпоночные канавки. Надо было сделать ровно, параллельно.

Затем он надел на валик корпус, на корпус конус, просверлил фланцы для шкива, подогнал винты под резьбу.

Смахнув ладонью пот со лба, он стал собирать шкивы, изредка взглядывая на Гогу, такого бодрого, суетливого… У Саши еще ловчее задвигались руки. Он надел

фланец, поставил подшипники, втулку, надел второй фланец, насадил на корпус и на валик.