Макс Бременер - Пусть не сошлось с ответом!.. Присутствие духа

- На словах - нет. А кулаками буду защищать.

- Такой глупенький? - спросила она в прежнем тоне.

- Такой! - отрезал он, с болью почувствовав, что опять они ссорятся и объяснению в любви уже не бывать.

И тотчас, как к Золушке, которую расколдовали, к нему вернулись усталость, воспоминание о недоверчивом взгляде матери и будничная тревога: забыл ключ от входной двери, придется стучать…

- Ребята, внимание - новый завуч! - вполголоса объявил Гайдуков.

Все встрепенулись. Какой новый завуч? Все привыкли, что обязанности завуча исполняет Макар Андронович, а над тем, постоянная это для него работа или временная, никто не задумывался.

- Макар Андронович теперь преподает только. А этого я сегодня видел с директором. Мне Ксения Николаевна сказала… - торопливо пояснил Игорь и смолк.

Человек среднего роста в черном пальто и пыжиковой ушанке, вышедший из переулка на улицу Герцена, приблизился к ним. В руках у него была простая самодельная палка, каких не встретишь в большом городе, да еще зимой. Он то опирался на эту палку, то просто помахивал ею, но потом опирался снова.

Когда человек поравнялся с ними, Игорь поздоровался и, поколебавшись, добавил:

- С Новым годом!..

- С Новым годом! - тотчас откликнулся новый завуч, приподымая над головой ушанку жестом, каким приподымают шляпу. Он приостановился и, слегка улыбаясь, смотрел на Гайдукова, как бы испытывая неловкость, что, к сожалению, не узнает.

- Мы из восемьсот первой, - нашелся Игорь.

- О! - сказал новый завуч. - Это встреча! А я думал, что рассмотрю вас как следует только после каникул. Гуляете?

Он в самом деле внимательно и откровенно рассматривал ребят. И они застеснялись немного, а Ляпунов отстранился от Терехиной, которую держал под руку.

Новый завуч отвел взгляд в сторону.

- Д-да, - произнес он как бы про себя. - Вот что значит новогоднее торжество в стариковском обществе! Никого даже не смог выманить на воздух… Вы в какую сторону?

- Туда, - указал Гайдуков в сторону Манежной площади. - Может, вы…

- Да, - сказал новый завуч, - мне тоже. Можно вместе. Если вас не раздражит темп моего передвижения.

- Ну, что вы! - корректно вставил Стасик.

- Мне-то самому кажется, что я скороход, - заметил новый завуч, - но вам это, боюсь, не покажется.

Чтоб пожилому попутчику не было тяжело, шли совсем медленно, а так как говорить при незнакомом человеке было неудобно, то и молча.

- Так, - сказал новый завуч. - По-видимому, вы меня приняли за инвалида. Вы следуете за мной с быстротой похоронной процессии. Этак мне к вам придется приноравливаться! - Он обернулся и неожиданно спросил: - Я что-нибудь не так делаю? Мне, может быть, по долгу службы, надо вас отправить по домам - спать?

- Что вы…

- Евгений Алексеич, - подсказал новый завуч.

- Что вы, Евгений Алексеич! Во-первых, Новый год, во-вторых, мы уже взрослые - девятый класс, - ответил Гайдуков.

- Да, девятый класс - третья ступень. Конечно… - согласился Евгений Алексеевич.

Евгений Алексеевич смотрел на площадь. Он смотрел, то едва качая головой, то неподвижно, то со скупой и одновременно блаженной улыбкой, то с выражением совершенной замкнутости. И Кавалерчику, который бывал на утренниках в Консерватории, подумалось, что с такими вот лицами немолодые посетители концертов слушают музыку.

- Очень непривычно, - сказал вдруг новый завуч, круто поворачиваясь к ребятам, - что нет больше трамвайной колеи. Почему-то для моего глаза эта перемена особо разительна… Уже несколько лет, как сняли?

Никто из ребят не знал, когда с Манежной площади исчезла трамвайная колея. Сколько они себя помнили, здесь никогда не было трамвая. Но что-то удержало их от того, чтоб поправить Евгения Алексеевича. Только Терехина начала было:

- Это когда-то очень, очень…

- Да несколько лет назад, Евгений Алексеевич, - перебил ее Валерий.

Вскоре они расстались с новым завучем.

- Мне, пожалуй, пора и домой, - проговорил он.

Девочки быстро пошептались между собой, потом Лена приникла к уху Станкина, и Стасик заикнулся о том, что они могут Евгения Алексеевича проводить.

Новый завуч поколебался:

- Да нет, гуляйте. Думаю, что стесню вас все-таки. Познакомимся - другое дело. А так - что ж… Желаю вам всех благ на каникулах!

Евгений Алексеевич приподнял шапку и несколько раз наклонил, прощаясь, седую голову с редкими черными прядями.

Люди редко седеют и старятся так. Обыкновенно с возрастом шевелюра из черной превращается в пепельную - старость не обрушивается на голову, а вкрадывается в облик. С этим человеком было как-то по-другому.