Видое Подгорец - Цветы на пепелище

Мое увлечение художественной литературой привело к тому, что по многим предметам я отстал, но зато на уроках Тракториста я был одним из первых. Но он меня не хвалил, да и других тоже, придерживаясь правила: не судить о дне, пока не наступил вечер.

Однажды в конце зимы, в сумрачный дождливый день, я сидел в библиотеке и читал. Неожиданно дверь, предостерегающе скрипнув, отворилась и в ее проеме появилась знакомая мне фигура нашего учителя литературы. Я оцепенел, как будто только что совершил какой-то чудовищный поступок и меня застали на месте преступления. Пока я пытался взять себя в руки и преодолеть охвативший меня страх, Тракторист медленно закрыл за собой дверь и, не говоря ни слова, принялся осматривать полки. В комнате было так темно, что я никак не мог разглядеть выражение его лица, но знал, что он не мог остаться равнодушным к такому открытию. Потом мне пришло в голову, что он просто меня не заметил, однако в тот же момент он, стоя ко мне спиной и снимая с полки какую-то книгу, спросил:

— Как ты узнал об этой библиотеке? Кто тебе ее показал?

Я встал с ящика и прерывающимся от волнения голосом отвечал так, как если бы стоял перед судом:

— Никто, учитель… Я сам ее нашел, совсем случайно… Еще осенью… Я открыл дверь проволокой…

Наверно, мой ответ ему понравился, потому что он улыбнулся.

— И все то время, когда ты «проваливался сквозь землю», ты находился здесь?

— Да, я читал, — ответил я уже спокойней, так как мой испуг постепенно проходил.

Учитель явно не сердился, наоборот, в голосе его я расслышал дружелюбные нотки, которые наполнили мое сердце радостью.

— Вот видишь! Оказывается, ты сам вышел на правильный путь, оказался сильнее «вампиров», — сказал он. — Что ж, теперь больше не сходи с него и продолжай шагать вперед.

— Я все понял, учитель.

Много теплых, сердечных слов сказал мне в тот серый, заплаканный день Тракторист в монастырской тишине старой библиотеки. Таких мне не приходилось слышать даже от родного отца. Я не помню их, не могу повторить, но это были не просто советы или наставления, а слова настоящего друга, искренне желающего мне счастья и успеха, мудрые слова, которые указывали мне единственно правильный путь в жизни. Я впитывал их и умом и сердцем, испытывая невыразимую благодарность к этому замечательному человеку. И впервые почувствовал, что я больше не одинок в этом чужом городе, что отныне рядом со мной всегда будет он, мой друг и защитник.

— Как странно, что никто до сих пор не открыл эту библиотеку, — выразил он вслух свои мысли. — Ведь это настоящая сокровищница…

И тогда я подробно рассказал Трактористу, как случайно прислонился к стене и тем самым обнаружил замазанную штукатуркой дверь. Он выслушал меня и ответил:

— Лучше этого ты вряд ли смог бы что-нибудь найти. Только тебе надо еще научиться читать, читать по-настоящему. И уметь отличать хорошие книги от плохих. Ребята твоего возраста часто увлекаются приключенческой литературой с динамичным развитием сюжета и многочисленными захватывающими эпизодами, как в каком-нибудь боевике. Такие книги читать очень интересно, но следует постепенно переходить и к другой литературе, которая заставит тебя по-настоящему задуматься, поработать своей головой, понять красоту слова, скрытую музыку поэтических форм. Жизнь бесконечно сложна и интересна, мы поминутно сталкиваемся с явлениями и событиями более интересными, чем те, о которых мы читаем в романах. Но только рука мастера может придать им должную форму, а чтобы произведение нас по-настоящему тронуло, автор должен вложить в него собственное сердце.

Мы поговорили еще немного, а потом учитель сказал, что старая библиотека — малоподходящее место для чтения: здесь темно, сыро и душно, и все это может повредить моему здоровью. Читать в спальне в окружении двадцати «макаронников» было тоже невозможно. Поэтому он предложил:

— Перебирайся-ка ты из этой монастырской кельи в мою комнату. Там ты можешь читать сколько хочешь, хоть всю ночь.

Я, разумеется, с благодарностью принял его предложение.

Книги из библиотеки я брал по одной и, прочтя, сразу клал их на прежнее место. Книги эти были ничьи, однако я полагал, что имею право лишь читать их, поскольку для этого они и существуют. Что ни говори, а без читателя книга мертва, и оживает она лишь в руках человека. Тем не менее мне было приятно думать, что все полки в библиотеке пока что мои и, следовательно, я самый богатый человек в мире.