Иван Падерин - Сквозь огонь

Прошло еще две недели.

Ребята по-прежнему жили в трансформаторной. К ним из санитарной роты пришла мать Лизы. Надежды на восстановление ее зрения не было. Вытекшие глаза остались закрытыми на всю жизнь. Прислушиваясь к тому, что делают ребята, она ко всем относилась одинаково, иногда даже больше и строже спрашивала со своей дочери. Ее сразу полюбили все — и Петя, и Ваня, и Гира. Костя же был знаком с ней давно и относился с искренним уважением. Ему было очень жалко, что эта добрая и умная женщина осталась без глаз. Как-то у Пети сорвалось с языка: слепая — и нечего, мол, ее спрашивать о всяких пустяках. Костя схватил его за грудки, подтянул к себе и молча тряхнул так, что тот прикусил язык.

Все чаще и чаще стал приходить в трансформаторную Александр Иванович.

Он горячо одобрял и поддерживал Костю за организацию радиокружка. Знакомясь с устройством радиоламп, трансформаторов, наушников, микрофона, ребята практически познавали законы физики, химии, вникали в существо электрических явлений и радиотехники.

— Знаешь что, Костя, давай эту рацию приведем в полный порядок и отнесем командиру полка, — как-то вечером, перед сном, предложил Ваня. — Отнесем и поговорим. Теперь он должен поверить нам и принять в полк.

— Правильно, я тоже пойду, — поддержал его Петя.

— Но ведь эта рация только принимает. Передатчик нам не наладить, — возразил Костя.

— Этого ни один радист здесь не сделает. Это надо на заводе, — как бы оправдывая Костю, сказал Петя.

— Значит, это наш плюс, — заключил Ваня и с азартом настоял: — Идем, ты же не трус.

Костя подумал и согласился.

— Только вы первыми начинайте просить. Да не прямо, а так — сначала про пушки, а уж потом и насчет радистов.

— Ладно, я начну первым, — вызвался Петя, боясь, что Ваня не возьмет его в компанию.

Едва скоротав ночь, еще далеко до рассвета, Ваня, Петя и Костя тайком от девочек ушли к командиру полка.

— Значит, кто же из вас решил артиллеристом быть? — внимательно выслушав ребят, спросил Титов.

— Мы же об этом прямо не говорили, мы только спрашиваем, можно ли нам ходить на батарею, — сказал Петя.

— Кому это нам?

— Ну Косте, Пете и мне, — с нетерпением пояснил Ваня. Костя пока молчал.

— Нечего там сейчас делать, снарядов нет, расчеты заняты другим делом, неинтересно, — заметил командир полка. — А то еще Костя вздумает посмотреть, что делается за передним краем, но пуля тут как тут и нет вашего друга.

Костя понял намек и ответил:

— Что я, глупее всех?

В это время из-за перегородки послышался голос Александра Ивановича:

— Костя, Костя, говори прямо: зачем пришли?

Эти слова смутили Костю, а командир полка, будто ждал такой помощи, улыбаясь, позвал к себе Фомина:

— Александр Иванович, я думал, ты спишь. Заходи, заходи! Меня тут атакуют, штурмом хотят взять.

— Не спится что-то, — сказал Фомин, входя в отсек.

Костя насупился: «Теперь они вдвоем окончательно просмеют меня за разведку».

— Так, значит, вы решили ходить на батарею, а дальше что? — спросил Титов, вернувшись к прерванному разговору.

— Да нет, я просто так сказал, — пояснил Петя, глядя на рацию: вот, мол, рацию отремонтировали, значит, понимать надо, мы уже радисты, а про батарею так, для начала затеяли.

— Он «просто так сказал» потому, что не откровенно, — заметил Фомин.

— Вот это, пожалуй, верно, — подхватил Титов. — Например, ты, Ваня, кем хочешь быть: наводчиком? командиром орудия?

Этот вопрос поколебал Ваню, и он, забыв про условие, вдруг высказал свое сокровенное желание:

— Хочу быть командиром орудия!

Титов и Александр Иванович переглянулись и, чувствуя, что Ваня вот-вот заплачет, решили поддержать его порыв. Сначала они говорили, что враг будет разбит. Для этого у советского народа есть все необходимое: и армия, и ее кадровый состав, и техника, и многое другое. Затем Александр Иванович коснулся выдержки, сказал об умелом использовании техники и заметил, что одним желанием врага не возьмешь.

Костя слушал и не мог понять, почему они так подробно объясняют. Неужели решили взять Ваню в артиллеристы?

— Вот артиллерийский планшет, — сказал Титов, — вот логарифмическая линейка, а завтра я вам покажу буссоль. Все это нужно знать артиллеристам как свои пять пальцев.

Ваня подержал в руках белую раздвижную линейку с непонятными буквами, посмотрел на планшет со множеством квадратиков, на формулы и расчеты, вычерченные между овальными линиями, затем взглянул в глаза собеседникам и признался: