Иван Падерин - Сквозь огонь

«Почему Александр Иванович и дядя Володя не разрешают мне ходить на передний край? Раз остался в полку, значит, не могу же я все время сидеть. Сиди, читай, а кому от этого польза? Что, у меня руки, ноги отсохли, что ли? Папа по-другому бы распорядился. Он, наверно, сам послал бы меня в разведку или научил бить фашистов из пушки! Вот поживу еще день-два и начну по-настоящему требовать задания. Согласятся, я теперь не маленький! А если не согласятся, к Зернову пойду. Он-то настоящий друг, сразу поймет меня», — успокоил себя Костя и снова вернулся в блиндаж.

Вечером Александр Иванович, будто зная, о чем думает Костя, рассказывал:

— В первом батальоне убит радист. Рация вышла из строя, а в полковом взводе связи остался только один старшина, да и тот ранен и все же круглыми сутками дежурит у полковой радиостанции, а батальонная, видно, так и будет стоять без толку.

Фомин говорил об этом мимоходом в беседе с бойцами, но Костя не пропустил случая высказать свое желание:

— Александр Иванович, не горюйте, я помогу.

— Как же ты поможешь?

— Я же посещал радиокружок, делал приемник, его дядя Володя видел. Пусть он разрешит мне заняться рацией, и я ее налажу.

— Разрешить можно, но рация — это не приемник, — заметил Фомин.

— Я понимаю, но схемы читать нас учили в радиокружке, и руководитель говорил, что принцип всех радиоустановок один и тот же.

Фомин посмотрел на Костю.

— Едва ли это так, но было бы хорошо восстановить работу рации первого батальона. Телефонная связь рвется без конца, не успеешь найти обрыв, как снова артналет…

Косте уже не сиделось:

— Разрешите, я сбегаю в первый батальон. Посмотрю и, может быть, там же налажу рацию.

— Нет, не разрешаю. Тебе ведь командир полка запретил ходить на передний край, — строго напомнил Фомин.

— Но я же вам говорил, что сам построил приемник и схемы читать умею. Александр Иванович, разрешите?

— Нет, не разрешаю, — повторил Фомин.

— Надо бы разрешить. Пусть парень посмотрит, а может, и наладит, — поддержал один из бойцов.

Фомин подумал и согласился.

— Ладно, только рацию надо принести сюда.

Вскоре Костя вдумчиво и с напряжением рассматривал крышку батальонной радиостанции, на которой была начерчена схема. «Так, это питание, это лампа накала, микрофон, сопротивление, а это что? Ага, понятно, это перевод на ключ, а вот эти пластинки не пойму зачем, и тут еще четыре проводника, гнездо? Да, сложная штука, но все равно попробую включить», — рассуждал про себя Костя. Его обступили со всех сторон бойцы. Каждое движение Костиных рук вызывало у наблюдающих надежду на успех дела. Костя никогда не торопился, он унаследовал это от отца — делать все обдуманно, не спеша, а тут как назло много неясных вещей, и его охватило волнение, но он по-прежнему старался держать себя так, как будто все ясно и понятно.

— Ого, смотрите, смотрите, моргает! — вырвалось у одного из бойцов. Он заметил, как вспыхнул красный глазок, освещающий шкалу приемного диапазона, но в ту же минуту этот глазок, тускнея, погас.

— И правда, что-то получается. Ай да Костя! — подбодрил второй боец. — Знает свое дело «хорошо и прочно».

Услышав эти восклицания, не усидел и Александр Иванович, подошел к столу, посмотрел на раскрасневшееся лицо Кости и сказал:

— Не мешайте, ложитесь отдыхать. Завтра снова пойдем на минирование.

Не успели бойцы прилечь, как их подняли по тревоге.

Всю ночь и день просидел Костя за рацией, но ничего, кроме вспышки красного глазка, не добился. Он даже забыл накормить голубя и вспомнил о нем, когда услышал тоскливое воркованье.

Когда вернулся взвод, Костя попросил у Александра Ивановича разрешения сходить в штаб полка к старшине взвода связи.

— Аккумулятор сел, надо новый.

— Отдохни, Костя, усни, проснешься и тогда со свежей головой скорее найдешь причину, — посоветовал Фомин.

Но Костя не сдавался. Он упорно добивался своего. Однако и новый аккумулятор не помог. Расстроенный неудачей, Костя пошел консультироваться к старшине взвода связи.

— Ты что, радистом хочешь быть? — спросил старшина.

— Да, — твердо ответил Костя.

— Хорошее у тебя стремление, — одобрил старшина, — но прежде надо изучить радиотехнику, а так не выйдет. Вот скоро поправится командир взвода, он специалист по этому делу, три года учился на радиотехника, тот наладит. А пока почитай вот эту книжечку. Что не поймешь, приди, спроси, помогу.

Сконфуженный и расстроенный, Костя только ночью вернулся в свой блиндаж. Уставшие бойцы и Александр Иванович крепко спали. Может быть, кто-нибудь и не спал, но Костя вошел тихо и старался не смотреть на лица бойцов, чтобы не встретиться взглядами. Он пытался прилечь, но не уснул. Зажег светильник, полистал книжечку, что дал старшина, и уже не мог спокойно смотреть на металлическую коробку рации, заключавшую в себе много сложных, пока еще непонятных для него загадок, и на странички со множеством неизвестных формул и схем.