Шеннон Мессенджер - Полёт на единороге [litres]

– Если хотите кого-то обвинять, то выследите нападавших, – не выдержала Софи. – Это они ее ранили.

– О, так мы и поступим, – сказал ей Бронте. – Но решение Грейди все равно подвергло ее опасности.

Софи закатила глаза.

– Я вас умоляю, на пастбище она все равно была в опасности! Нападавшие явно следили за нами и продумывали план. Рано или поздно у них бы появилась возможность.

– Но она им не понадобилась, потому что Грейди подал ее им на блюдечке с голубой каемочкой.

Старейшины принялись тихо переговариваться, и Эдалин взяла Грейди за руку.

– Даже если мы признаем твою точку зрения – а это пока не решено, – через мгновение произнес старейшина Эмери, – я крайне сомневаюсь, что подобный проступок заслуживает изгнания. Особенно учитывая, что аликорн вполне может оправиться.

– «Вполне может» оправиться не значит, что оправится. И нельзя забывать про время, – у Бронте, скрестившего на груди руки, хватило наглости улыбнуться. – Грейди дал слово, что аликорн будет готова к переезду в Убежище к Фестивалю Небожителей в условиях грандиозного представления. В свете этого обещания мы объявили о торжественном празднестве. Отчасти мы хотели успокоить разногласия, вызванные потерей Алдена – в чем, очевидно, мы больше не нуждаемся. Но также мы собирались доказать народу нашего мира, что они могут надеяться и доверять своему Совету. И какое же послание они получат теперь, когда мы не просто отменим шоу, но и покажем им раненого аликорна, который, возможно, никогда не оправится?

Ответа ни у кого не нашлось, и с каждой прошедшей секундой тишина становилась все тяжелее.

– Может, Силвени сможет взлететь, – пробормотала Софи, прекрасно понимая, что шансов на это крайне мало. До Фестиваля Небожителей оставалось всего четыре дня.

– «Может», мисс Фостер? Вы считаете, что мы будем возлагать надежды на «может»?

– Он прав, – произнес старейшина Эмери – хотя радостным он не выглядел. – Нам нужно не просто заменить представление на другое, но и ясно дать понять, что причина изменений не кроется в нашей некомпетентности.

– И лучший для этого способ – сообщить, что виновный наказан по всей строгости закона. Это будет посланием и для нападавших в том числе, что, будем надеяться, предотвратит будущие покушения.

Никто не пошевелился, но Кенрик выступил вперед.

– Я не согласен на трибунал, Бронте. Как бы ты ни изворачивался, ничего из произошедшего не заставит нас запереть Грейди в Изгнании, как какого-то убийцу, – он обернулся к остальным старейшинам. – Это не правосудие. Так мы лишь проявим себя не менее жестокими и безрассудными, чем мятежники, которых стараемся остановить. И если так мы пытаемся доказать, что чего-то стоим, то заслуживаем всей свалившейся на нас критики.

Потянулась пораженная тишина, а затем Орели подошла к нему.

– Согласна.

– Как и я, – произнес старейшина Эмери, а затем прикрыл глаза. – И, насколько я слышу, все остальные тоже согласны.

Хмурое выражение лица Бронте больше походило на оскал.

– Значит, мы просто отпустим его безнаказанным? Такого прецедента мы добиваемся?

Старейшина Терик вздохнул.

– Возможно, мы подберем иное наказание.

Вновь разгорелся горячий спор, в котором старейшины предлагали все, начиная от публичного выбора до перевода Грейди в Убежище на постоянное место жительства.

– Можно мне кое-что сказать? – спросила Софи, устав это слушать.

Все замолчали, и она глубоко вздохнула, пытаясь привыкнуть и принять пришедшую в голову идею.

– Мы ждем, мисс Фостер, – не выдержал Бронте.

Она поглядела на Грейди, напоминая себе, зачем это делает, и произнесла:

– Могу вас заверить: я устрою Силвени впечатляющее появление на фестивале.

– Как? – поинтересовался Бронте. – Световой прыжок не считается, и, насколько мне известно, для телепортации необходим полет.

Софи тоже так думала. Но она поняла, почему чувство, появившееся при телепортации во время побега от нападающих, показалось знакомым. Она его уже испытывала – когда прыгнула на невероятное расстояние во время игры в защиту базы.

Она не мерцала. Она случайно «скользнула» через пространство.

А значит, лететь ей не обязательно.

Нужно просто упасть.

– Я устрою такое «представление», какого вы еще в жизни не видели, – сказала она, надеясь, что голос звучит уверенней, чем она себя чувствует. – А если у меня получится, то вы исполните все свои обещания, и никакого наказания не понадобится.