Роман Сеф: Федюня Лёвкин в Санкт-Петербурге

Жил Федюня в деревне с отцом, матерью и дедом. Жил бедно.

А потом умер отец. Вот тогда стало совсем плохо. Сначала было ещё ничего: все жалели Федюню, давали вкусные вещи — кто горбушку, кто кусок сахару. А потом стало трудно — в доме появился отчим.

Отчим Федюню невзлюбил и щипал. Федюня горевал тихо, но не жаловался. Один только раз пришёл к мамке и сказал:

— Давай уйдём от отчима.

— Что ты! — огорчилась мать. — Нельзя. Уйдём от него, а жить как?

Федюня молча повернулся и пошёл прочь.

Ночью ему приснился сон.

Он увидел двух ангелов: у одного в руке была ветка, у другого в ухе висело кольцо. Посередине на табуреточке сидел старенький царь. Федюня бросился к царю, хотел ему пожаловаться на отчима, но, подбежав, увидел, что царь — это вовсе не царь, а отец, только старенький.

«Батя, — спросил Федюня упавшим голосом, — как вы сюда попали?»

Отец молчал. А один из ангелов, тот, что с веткой, протянул свободную руку и больно ущипнул Федюню за мочку уха.

— Ой! — закричал Федюня и открыл глаза. Над ним стоял отчим со свечой.

— Ты чего кричишь?

— Сон, мне сон снился, — быстро заговорил Федюня, — по бокам два белых ангела, а посередине царь.

Отчим обиделся.

— Врёшь ты всё, — сказал он. — Я десять лет служу в церкви старостой, и то мне не было ни одного видения, а к тебе сразу и ангелы прилетели.

Тут отчим ущипнул Федюню больно, как никогда, и пошёл дальше спать. А Федюня пролежал всю ночь, не сомкнув глаз.

Утром Федюня прежде всего открыл сундук и достал оттуда тяжёлую книгу. На ней было написано: «Нива». Федюня положил книгу на лавку и стал по складам читать стихотворение поэта В. Башкина «Ночь». Он всегда читал его, когда на душе было скверно.

«Красивые стихи», — подумал Федюня, и в носу у него защипало. Он всхлипнул и стал молиться:

— Господи, дай господи, чтобы отчим сдох. Господи, дай господи, чтобы отчим от нас ушёл бы навсегда.

Федюня встал. Достал с печи мешочек. Положил в него сухарей и вышел. Он шёл за десять вёрст на железную дорогу. У отца остались братья. Они живут в Санкт-Петербурге. Федюня поедет в Санкт-Петербург и разыщет дядьёв. Он пойдёт к царю и скажет:

«Царь, прогони отчима. Ты добрый. Ты сильный. Ты всё можешь, мне батя об этом говорил».

И царь прогонит отчима, а они с мамкой будут жить вдвоём, и он, Федюня, будет дома главным, будет мамку жалеть и всё делать.

И забор починит.

Вот так и попал Федюня на подножку вагона.

Скоро у него появился попутчик. На одной из станций на подножку подсел высокий мужик. Сел, крепко схватил поручень и спросил:

— Тебя как звать?

— Федюня. А тебя?

— Ухо.

— Как?!

— Ухо. У меня уши большие. Потому и прозвали. У нас в деревне многим прозвища дают. Одного окрестили «Яма на горе». Он хромой. А я в город еду. В городе легче жить. Понял? На завод можно пойти.

Странный человек Ухо. Говорит странно. За нос себя тянет. Возьмёт нос в кулак и тянет.

— А ты тоже в город едешь? — спросил Ухо. — Из дому убежал?

— В город, — ответил Федюня.

— Ну и правильно.

Мало-помалу разговорились.

Темнело. Паровоз работал изо всех сил и разговаривал: чух-чух-чух, та-ти-та, чух-чух-чух, та-ти-та.

В деревнях, что проплывали по обе стороны от поезда, зажглись огоньки. Подножка качалась. В лицо летела угольная пыль и мошкара.

Поезд проскочил не останавливаясь несколько маленьких станций.

— Хочешь, я тебе стих скажу? — спросил Федюня.

— А что такое стих?

— Так. Вроде песни.

— Ну, говори.

прочёл Федюня с выражением, как учили в приходской школе.

— Красиво, — сказал Ухо. — Это стих называется?

— Стих, — ответил Федюня.

— А теперь давай настоящую песню споём, — сказал Ухо.

— Давай, — сказал Федюня.

Ухо басом запел:

Федюня подтянул, и вместе повели:

Ветер срывал с губ слова и уносил их куда-то далеко.

А спустя несколько часов Федюня стоял на вокзальной площади и вертел головой. Он не знал, куда идти. Дома вокруг огромные. Извозчики в смешных шапках орут, зазывают приезжих. Всё не как в деревне. Прямо на домах вывески.