Аркадий Минчковский - Десять дней одни втроем (рассказ одной девочки)

- Вот если бы это был двигатель внутреннего сгорания или электропечь, я бы знал, в чем тут загвоздка, а так… Вероятно, он испортился, - печально заключил папа, в десятый раз со всех сторон осматривая керогаз.

- Давайте позовем бабу Нику, - посоветовала я.

- При чем тут баба Ника? Тут не твоя баба Ника, а механик нужен, - сказал папа. Но бабу Нику он всё-таки позвал. Папа хотел убедиться, что керогаз действительно сломался.

Баба Ника, как только явилась, сразу определила:

- Керосину мало, вот и не горит!

- Вы думаете? - удивился папа. - Всё может быть. А ну, Шурик, есть у нас керосин?

- Есть! - крикнул Валёнка и, опережая меня, кинулся в переднюю, где у нас стояла керосиновая банка, но вдруг застыл на месте, как статуя в парке. Он вспомнил, что вчера был четверг и ему следовало сходить за керосином, а он и не подумал это сделать.

- У нас керосин весь, - пробормотал Валёнка.

- Ладно, я одолжу, - жалеючи вздохнула баба Ника. Она сходила к себе и принесла огромную, дополна налитую керосином зеленую бутыль с пробкой, привязанной веревочкой к горлышку.

Скоро наш керогаз засветился синеньким ровным огоньком. Мы поставили на него чайник.

Когда вода вскипела, папа насыпал в чайник чуть ли не полпачки чая, чтоб чай был покрепче. Мы все уселись за стол, и тут выяснилось, что пить чай не из чего, так как во все кружки и чашки, какие были у нас, мы разлили молоко, чтобы из него вышла простокваша. Пришлось опять пойти к бабе Нике и принести от нее посуду.

Часам к двенадцати мы всё-таки напились чаю, и тогда папа сказал:

- Теперь следует заранее подумать и об обеде. Что бы нам такое приготовить на обед?

- Суп, - сказала я.

- Да, конечно, но какой?

- С мясом, - сказал Валёнка.

- Понятно, - кивнул папа. - Значит, нужно мясо. Ну, а на второе?

- Котлеты, - говорю я.

- Мясные! - кричит Валёнка. - Есть мясорубка.

- Предположим. Значит, опять-таки требуется мясо. Нужно пойти и купить его. Ты что-нибудь понимаешь в мясе, Шурик?

- Я ничего не понимаю, - заявил Валёнка, хотя его и не спрашивали. - Я лучше пойду, папа. Меня ждет Нолька.

Папа махнул рукой, и Валёнка сразу исчез, а мы с папой остались вдвоем.

- Что вы тут делали с утра? - спросил папа.

- Мама ходила на базар.

- Вот и мы пойдем. Где сумка?

Я отыскала мамину базарную сумку, и мы пошли.

- Ничего, Валёнку мы тоже заставим вносить свою лепту. Кто не работает - тот не ест, - сказал папа. - А вы как, Шурик, много помогали маме?

Я стала вспоминать, как мы помогали маме, и подумала, что мы не очень-то ей помогали. Иногда я ходила за хлебом, а Валёнка за керосином. Это когда он не успевал убежать сразу после завтрака. Но мама не особенно-то и требовала, чтобы мы ей помогали. Она только заставляла нас побольше есть и пить молоко. Вот и всё.

- Это не по-товарищески, - сказал папа. - Теперь мы заведем другие порядки. - Он взглянул на часы. - Скажи, Шурик, а на базаре сейчас не перерыв?

- На базаре перерыва не бывает.

- Хотя да, тем лучше. Минуточку, Шурик! Необходимо знать, что творится на свете.

На стене клуба папа увидел газету, запертую в ящик с сеткой, как у крольчатника, устремился к ней и впился глазами.

- Смотри, пожалуйста! - радостно вскричал он, разглядывая первую страницу. - Давно ли начали строить эту гигантскую станцию?! Ты помнишь, ну каких-нибудь лет шесть назад? И вот она уже дала ток Москве. Здорово, верно?

Я кивнула головой, хотя шесть лет назад мне было четыре года и мы с Валёнкой еще и в детский сад не ходили. Я уже сто раз пересмотрела карикатуру, на которой какой-то длинный противный дядька в темных очках ехал, как на тройке, на трех маленьких человечках в цилиндрах, а папа подвинулся только к середине ящика.

- Ну и типы же еще у нас имеются! - покачал он головой и добавил: - Извини, я сейчас, дочитаю фельетон.

Он читал и чему-то посмеивался, а я терпеливо ждала. Но, дочитав фельетон до конца, папа еще принялся за длиннющую статью и медленно, как улитка, стал двигаться вдоль газеты, а я всё жарилась на солнце.

- Минуточку, сейчас… Минутку, Шурик. - И вдруг папу будто укололи. - Ну, посмотри! Во Франции опять правительственный кризис. Как тебе это понравится?!

Мне это нисколько не нравилось. Я была уже готова заплакать от скуки, только крепилась. А папа вдруг принялся оглядывать всю газету сверху вниз. Наконец, он заглянул в самый крайний угол ящика, пробурчал: «Так, понятно, «Зенит» опять продул», - и, взяв меня за руку, пошел прочь от газеты.