Павел Верещагин - Рецепт одной войны

Она чуть не рассмеялась, глядя на то, как серьезно мальчишки изображали полицейский кордон, – точно так, как его показывают в фильмах про войну. Лица воинов были суровы, губы сжаты. Все были одеты в одинаковые футболки и шорты. На рукаве старшего красовалась черная повязка. В нем, кстати, Жюли узнала парня из параллельного класса, Курта Ридля.

Жюли замедлила шаги, прикидывая, как лучше себя вести, и ее обогнал высокий парень в бейсболке, надетой козырьком назад. В руках он нес сложенные стопкой коробки с пиццей. Из его ушей торчали проводки наушников.

Не сбавляя шаг, парень мотнул головой, и динамики выпали у него из ушей.

– Вау! – издали воскликнул он. – Это что еще такое?

– Проход по мосту ограничен, – строго ответил коренастый восьмиклассник.

– С чего вдруг?

– В связи с опасностью провокаций с той стороны!

Парень не столько рассердился, сколько удивился:

– Вы чего, сдурели? У меня заказ оттуда. А ну, открывайте ваши ворота!

Коренастый вопросительно посмотрел на старшего. Разносчик пиццы – это уже почти взрослый, хоть и не качок, но крепкий и решительный, связываться с таким вряд ли было разумно.

Не дожидаясь, пока патруль сообразит, что делать, парень с пиццей оттолкнул ногой ограждение и прошел на другую сторону. Коренастый неодобрительно вздохнул и вернул секцию на место.

«Вот клоуны!» – подумала Жюли.

Честно говоря, Жюли могла бы попасть на тот берег без всякого разрешения. Например, просто прорваться через кордон, и всё. Перепрыгнуть через загородку и убежать – что они, гнаться за ней будут? Или вернуться на площадь и пойти через Реку не по пешеходной части моста, а там, где ездят машины.

Но важные лица этих воинов казались такими потешными, а настроение у Жюли было таким беззаботным, что она решила вступить с ними в переговоры. В конце концов, они ведь не полиция и не армия, у них нет прав что-то запрещать или разрешать, всё, что они делают, – их личная инициатива. С чего вдруг она должна их слушаться?

– Вот и меня тоже пустите, – сказала Жюли, подойдя к кордону.

– А тебя зачем?

– А просто так!

– Просто так нельзя! – нахмурился веснушчатый. – Ты должна объяснить, что тебе надо на том берегу.

– Кому это я должна объяснять? – насмешливо поинтересовалась Жюли. Веснушчатый учился на два, а то и три класса младше Жюли – вообще малявка. – Тебе? С какой стати?

Парень хмуро посмотрел на Жюли. И решил не рисковать.

– Курт! У нас тут проблема! – крикнул он старшему.

Подошел Курт, без улыбки разглядывая лицо Жюли. Ну точно, парень – из параллельного класса. Иногда на переменах Жюли ловила на себе его пристальные взгляды.

– Привет! – она обратилась к нему как к старому приятелю.

– Привет!

А что? Они никогда до этого не разговаривали, но видели-то друг друга сотни раз. И парень, конечно же, узнал ее. К чему делать вид, что они не знакомы?

– Что это у вас здесь? – спросила Жюли.

– Блокпост.

– Против шоколадников?

Курт кивнул:

– Чтобы исключить возможные провокации.

– А наших почему не пускаете?

– На том берегу может быть небезопасно. И без причины ходить туда не рекомендуется.

– Круто!

Небезопасно, значит, на той стороне. И ходить не рекомендуется. Не рекомендуется, и всё. Ловко придумано!

– Тебя ведь Курт зовут? – стараясь быть серьезной, спросила Жюли.

– Курт, – парень смутился и порозовел.

Что это он? Ах, ну да! Жюли и прежде замечала, скорее чувствовала, что Курт к ней неровно дышит. А скорее так: он в нее по уши влюблен! Да-да! Это было ясно как день.

– А ты здесь типа главный? – спросила Жюли.

– Вроде того. Я – старший наряда.

– И ты решаешь, кого пускать, а кого – нет?

– Ну, в общем, да, – Курт еще больше смутился.

– Круто! – одобрила Жюли. Что тут непонятного? Он – старший и всё здесь решает.

В последнее время глаза Жюли постоянно светились особенным радостным светом. А теперь в них горел еще и неподдельный интерес к Курту и к тому, чем он по жизни занимается.

– А вы уже нашли тех, кто сжег флаг на башне? – спросила она.

– Нет еще. Но обязательно найдем!

– Флаг, наверное, старинный. И дорогой…

– Старинный. И дорогой. Но дело не в этом. Дело в том, что шоколадники нас постоянно провоцируют. Они ищут конфликта. Хотят войны. И они ее получат!

Жюли вспомнила, каким самоуверенным и упрямым иногда бывает лицо Жан-Жака, и ей потребовались все силы для того, чтобы не расхохотаться.

– И правильно! – с чувством сказала она. – Нельзя давать им поблажек!