Анатолий Гордиенко - Детство в солдатской шинели

А Евгений Антонович не отрываясь читал газету. В короткой заметке научный сотрудник Центрального государственного архива Октябрьской революции и социалистического строительства города Ленинграда В. М. Попова обращалась к красным следопытам Белоруссии с призывом начать поиск их земляка Жени Савина, который в годы войны был храбрым разведчиком Ленинградского фронта.

…Это было в Колпино, под Ленинградом, в октябре 1941 года. Разведчики, вымокнув под мелким обложным дождем, отогревались чаем у полевой кухни. Двое суток провели они в тылу у немцев, задание выполнили, принесли донесение, которое не радовало ни их, ни командование: к Ленинграду подходят все новые и новые силы врага. Женя сидел в старой фуфайке, рваных на коленях штанах, на нос сползала черная фуражка.

— Савин есть тут? — крикнул посыльный. — Савина срочно в штаб полка!

Командир отделения устало зыркнул на посыльного:

— Что за срочность такая? Донесение я уже передал. Не кормились горяченьким черт знает сколько. Да и переодеться ему надо.

— Велено поскорее. Там его дожидаются.

Женя заволновался, отодвинул кружку, побежал к дому, где были на постое разведчики. Выскочил — не узнать: шинелька туго перехвачена в поясе, сапоги начищены, повернулся кругом перед отделенным.

— Давай жми, — сказал тот, улыбаясь, — порядок.

У входа в штаб Женя увидел комиссара полка, командира взвода разведки и немолодого незнакомого майора.

— Младший сержант Савин по вашему приказанию прибыл.

— Так это и есть тот Савин, о котором вы мне говорили? — недоверчиво спросил майор простуженным голосом.

— Все верно, — усмехнулся комиссар. — Благодаря его разведке наша артиллерия славно поработала под Александровкой. Молодец, Савин, дай-ка еще раз пожму тебе руку, младший сержант.

Женя шагнул вперед и расплылся в улыбке.

— Я из военной газеты, корреспондент, фамилия моя Мазелев, — сказал майор, тоже протягивая руку. — Приехал к вам в часть, побывал в окопах на передовой, познакомился со многими храбрыми людьми. Ну а под конец захотел повидать разведчиков. Разговорился вот с лейтенантом, и он мне рассказал о вас… о тебе, — поправился, засмеявшись, майор. — Сколько годков-то стукнуло?

— Пятнадцать, товарищ майор.

— По виду не дашь.

— Он у нас солидно выглядит, — заметил лейтенант.

— Да нет, мне показалось наоборот. Поди, прибавил себе годик?

Женя потупился.

— Ну ладно, Женя, рассказывай все по порядку, — вздохнул майор. — Пойдемте вон туда, к старому дому, спрячемся под крышу от дождя. А вздыхаю я, братцы, потому, что у меня самого вот такой же сынок, тоже на фронт рвется, Ленинград родной защищать хочет.

— С чего начать, товарищ майор, с детства или с войны?

— Давай, браток, сперва про разведку. Про твое первое задание. Рассказывай все как было, не стесняйся. Мне, понимаешь, все интересно, ведь я впервые вижу вот такого мальчика в военной форме, а он, оказывается, разведчик да еще и смельчак. Выкладывай все, что чувствовал, боялся ли…

— Боялся, — сразу же согласился Женя и увидел, как укоризненно покачал головой взводный. — Боялся, — упрямо и твердо повторил Савин и замолчал.

— Вы уж его не смущайте, пожалуйста, лейтенант, — майор тронул взводного за рукав, доставая толстый блокнот из планшета.

Вдалеке за горизонтом громыхнуло, а через несколько секунд где-то на окраине разорвался снаряд, за ним другой, третий. Майор вглядывался в живые глаза мальчика, а Женя, привыкший к артобстрелу, начал рассказ.

…Удивительный то был день, когда всех новичков построили в старинном парке, неподалеку от лицея, где учился великий русский поэт и чьим именем теперь назван этот прекрасный город. На бледном небе сквозь тронутые желтизной сентябрьские листья блестели маковки дворцовых церквей. Женя стоял в новенькой форме, только что наспех подогнанной в полковой мастерской. А вот сапоги были такие, какие выдали на складе. Один за другим красноармейцы повторяли текст воинской присяги. Срывающимся голосом Савин произнес торжественные слова.

А через четыре дня командир взвода разведки поставил перед Савиным и еще двумя бойцами задачу: отбыть на передовую и разузнать все, что касается противника в близлежащей деревне по дороге на Кингисепп. Отделенный принес Жене старую фуфайку, штаны — выпросил у сельчан. Ботинки и фуражку с белыми молоточками, выданные в ремесленном училище, решили оставить. Молоточки эти и подсказали разведчикам легенду: Савин, который учился в ленинградском ремесленном училище, пробирается в родное село, уже захваченное немцами.