Евгений Водовозов - Тайна полковника Вебера [Повесть]

Старуху Вебер и ее внучат новая власть не трогала. Пани Вебер с сыном добровольно поехала из Варшавы в неведомую Сибирь к мужу, сосланному за участие в восстании против царя. Но муж умер. Пани Вебер возвращаясь, заболела и застряла в Оренбурге, да так и осталась там. Ее сын служил в Москве, выгодно женился. Бравый и статный офицер с помощью родственников жены очутился в охране царского дворца.

— Полковник то приехал в нашу станицу перед самой войной с германцем, — рассказывал другу Петька. — Сам-то больше в Челябе проживал, а бабушка с внуками здесь. Поперву-то Веберы в Кундравах остановиться хотели, да где там! Не поглянулось там полковнику. Вода в озере, вишь ты, мутная, и от железу домой ездить далеко. — Петька перешел на таинственный шепот: — Мамка видала полковника-то. На пиджаке живого места нет: медали, медали. Погоны сплошь золотые, так и горят. Тятя рассказывал, что в Питере какой-тось бунт случился, а Вебер усмирял. Народу страсть сколько побили. Тятька сказывает: «В крови кресты да медали-то». Полковнику солоно пришлось, вот и дал тягу… Бабушка у них добрая, — продолжал Петька свой рассказ. — Походит на Бабу-Ягу, но ничего. Когда рука у меня болела, мы с мамкой к ней за иодой ходили. Половину пузырька налила. Не любит она сына-полковника.

Однажды вечером старуха явилась на заседание Совета. Она положила тетрадь, исписанную мелким почерком. Еле-еле прочитали. Ирина Казимировна обстоятельно доказывала, что род ее идет от польских бунтарей.

— Запутанная история, — сказал ей председатель Совета. — Но мы и так знаем: не ладила ты со своим сыном-кровопийцей. Поможем чем можем.

После долгих споров приняли такое решение: дать старухе паек, а за это пусть она работает в школе ликбеза.

В тот вечер, когда было принято это решение, Генка и Петька сидели на крыльце сельсовета и слышали весь спор от начала до конца.

— Давай, Петька, сходим завтра в полковничий дом, — предложил Генка. — Интересно!

— Сходим, — без особого энтузиазма согласился Петька.

Утро выдалось яркое, солнечное. Ветерок еле-еле шевелил листья тополя. В подвале полковничьего дома темно, сыро и жутко. Зато интересно. Приятели решили побывать там, куда раньше Петька один заглянуть боялся. Осмотрели все закоулки, каждую щель. Генка копался в кучах мусора, сдвигал неприбитые доски полов.

Наконец, облепленные паутиной, ребята выползли через отдушину в фундаменте на поляну сада. Щурясь от солнца, они принялись рассматривать находки.

Большая книга в толстом кожаном переплете, с бронзовыми угольниками и такой же застежкой, найденная в дальней кладовке, не обрадовала ребят. В ней не было даже картинок.

— И написано в ней не по-нашему, — разочарованно произнес Генка.

— И правда, — согласился Петька. — Видел я такую у попа. Больше этой. Тащит, а сам кряхтит. На той и крест прибит на корочке. А на этой нету.

Нашли ребята в книге белую шелковую перчатку. Кто-то, наверное, положил и забыл.

И все же не зря лазили ребята по подвалам полковничьего дома, не зря собрали на себя почти всю паутину. Они нашли офицерский кортик. Находка так находка!

— Полковничий! — заявил Петька. — Маленький, а ручка белая, костяная.

— Смотри, тут написано, — подтолкнул приятеля Генка и с трудом прочел написанные тонкой вязью слова: — «Полковнику Э. Т. Веберу в день сорокалетия».

— Хороший ножичек. Валялся в мусоре, а даже ржавчины нет. Как же его раньше не нашли?

— Где тут найдешь! — ответил Петька. — Когда-то из этих подвалов целые подводы добра вывезли. Красные еще тогда наступали. Шибко торопился полковник-то. Ночью таскали шкафы, сундуки. А кинжальчик, наверно, обронили.

— Петь, а завтра пойдем еще в чуланы? — спросил Генка. — Доски поднимем, может, еще что найдем. И на чердак слазим.

— Хорошо, — степенно согласился Петька.

Кортик надо было почистить. И грязь на рукоятку откуда-то налипла, и лезвие потускнело.

— Дай я, — попросил Генка. — Ты уже чистил, теперь дай мне. Но Петька пыхтел и отталкивал локтем Генку.

— Я нашел, а не ты, — не отставал Генка. — Ты и в чуланку заходить не хотел. Ишь какой до чужого добра…

— До чужого? — зло прищурился Петька. — Ты-то откуда взялся? Понаехали в нашу станицу.

Однако Генка сумел схватить ножны. А без них кортик не кортик. Петька решил схитрить.

— Слушай, — сказал он, — хошь, я тебе дам солдатскую кокарду и картину в золоченой раме в придачу. Здесь же нашел.