Виктор Штанько - Трудно быть другом

– Испарились господа студенты. И клизму, поди, в руках не удержат. Паря… Денис! – Дядя Саша повысил голос. – Что с тобой? Почему не отзываемся? Задремал, что ли?

– Ага, задремал. – Денис взглянул на мобилу, лежащую рядом, сунул ее в карман. – Душно что-то в палате, я выйду.

– Точно, душно. Девицы своими духами весь наш кислород ликвидировали! Иди, схвати свеженького воздуха, а мы проветримся.

В коридоре никого.

Он уже частенько прогуливается по нему и знает, что кабинет заведующего за углом. Студенты там, халатами шуршат, ждут не дождутся, когда доктор закончит занятия. До фонаря им всё.

«Дэн, кончай философию! Надо брать Туфельку за жабры! Прямо здесь! Сейчас!»

Прижался лбом к прохладному стеклу, прикрыл глаза. И увидел Мальвину: она осторожно вылезала из тачки… За спиной шорох… Незнакомец совсем рядом… Лицо закрыто большими черными очками… Лыбится… Фиксы блестят…

Ну, еще, еще сожмем веки, и чтоб внутри все сжалось!

Черная кожанка на нем… Она болталась на узких плечах… Нет, мужик не улыбался: оскал перекосил лицо – это рубец так изуродовал всю его щеку. За черной кожанкой белеет тачка. Приоткрыта дверь – и чье-то лицо… Это же Белая туфелька высунулась и поправляет рукой светлые волосы, разбросанные по плечам! Это они похожи на облако, легкое пушистое облако!

И все это Денис видит сейчас ярко, четко.

Незнакомец рядом… запах сигарет… фиксы совсем близко… И всё – больше ничего. Дальше провал, темнота.

Денис оттолкнулся лбом от стекла. Протер глаза. Как же голова устала! В мозгу сработало что-то! Бывает такое! По телику видел передачу, академик выступал: «Мозг пока еще для нас является тайной, в нем столько непонятного и непознанного. Что мы знаем о неограниченных возможностях мозга? Мы задействуем лишь ничтожные доли его способностей, а все остальное, можно сказать, дремлет. Но иногда он как бы просыпается. Возможно, ждет команду».

А вот и проснулся! Сработали в мозгу какие-то контакты. Они получили нужную команду!

И сразу все вспомнил! До мелочи! Тачка, лицо, фиксы, волосы Белой туфельки…

Слабость охватила все тело, захотелось присесть или прилечь. До кресла далеко. На полу плохо. Навалимся на подоконник грудью, здесь ветерок. И дышим, дышим…

По вискам бегут ручейки пота. Противный такой… Приоткроем окно… Ага, легче от прохлады… Теперь можно смахнуть рукавом пот с лица, с глаз…

Дэн, какой же ты слабак! Но зато все вспомнил! Не зря следак долбил по котелку: «Вспомнишь! Обязательно вспомнишь!» Как дятел, долбил.

Дэн, тебя сейчас можно вывесить на балкон, на веревочку, и пристегнуть прищепкой!

Дышим, дышим! Как учат йоги. Потихоньку, не торопясь. Спешить нам уже некуда… Дышим. Проходит слабость…

Что делать дальше, Дэн – Дрожащая нога? Так будем звать тебя. Достанем мобильник. Ага, заряжен. Спасибо, шеф! Можно звонить куда угодно! Хоть на Луну!

На Луну пока подождем. Кому сейчас звоним?

Дэн, кажется, ты еще не совсем очухался. Следаку Николаю Александровичу звоним!

Тот накорябал на листочке номер своего мобильника – на всякий пожарный случай. И где этот листочек? Куда ты, балбес, засунул его? У склеротиков и разных придурков всегда с такими записочками-листочками проблемы. Они просто не могут жить без листочков!

Не придуряйся, в твоем котелке все цифры застревают, как в памяти компьютера. Один раз взглянул – и записано в мозгу!

Давай, Дэн, звони! Только сначала подтяни штаны, а то свалятся. Ремень в палате остался. Да и не для больничных брючат он.

– Авдеев слушает, – прозвучало возле уха Дениса.

– Николай Александрович, здравствуйте! Это Денис Пожарников.

– Здравствуй. Я думал, ты потерял мой телефон. Как себя чувствуешь?

– Отлично, как космонавт!

– Нам помогла твоя хорошая память: прошлись по киоскам и камерам хранения, которые ты назвал, собрали большой урожай. Теперь задача у тебя – дальше вспоминай!

– А я вспомнил! Вот прямо сейчас вспомнил. Поэтому и звоню! За спиной мужика стоял белый «мерс». Тот же «мерин» я видел раньше возле метрухи. Я вам рассказывал – когда из тачки выскочила Белая туфелька с подружками. За рулем сидел этот самый мужик в кожанке, только без черных очков. Я сейчас вспомнил его по рубцу на щеке. Большой такой рубец! А еще, когда он обернулся на шорох, я увидел тачку, и в ней была открыта дверь, и оттуда… оттуда выглядывала…

– Отдышись, Денис, не торопись. Успокойся.

– Ага, отдышался. Там была… Белая туфелька! Эта самая Аня! И она сейчас здесь! В больнице! Я сразу узнал ее!