Анна Игнатова - Ураган в подарок

– Миша, ты уверен в своих силах? Тебя проводить на берег? – с серьезным лицом спросила Гольдина.

Макс хрюкнул в кулак.

– Скучно как-то было, теперь гораздо веселее стало, – произнес Ромка, внимательно рассматривая свою левую кроссовку.

Мишка побежал к реке, оглядываясь на ребят и бодро размахивая котлом. Ромка схватил Ракитина за руку, поднял палец вверх и прошептал:

– Слушайте!

Через полминуты раздался плеск, бряк и вскрик.

– Прыгнул на камень, свалился в воду, упустил котел, – загибал пальцы Ромка.

– А это что за звук? – спросил Арсеньев.

– А это он бревно наше пляжное сталкивает в реку, чтобы котел догнать, – пояснил прозорливый Рябинин. – Народ, пора на берег бежать, а то ни бревна, ни котла, ни Лакина не досчитаемся.

Лакин, весь мокрый, сидел верхом на бревне, ноги в воде прямо как есть – в джинсах и сапогах. Котел он надел на голову, чтобы снова его не упустить.

– Дон Кихот Лесковский сражается с речным чудовищем типа крокодил, – прошептал себе под нос Рябинин. Народ хохотнул.

– Лакин, как водичка? – спросил Макс.

– Миша, течение сильное? Тебя сносит? – крикнула сердобольная Смирнова. – Лови веревку!

Хорошо, что веревку с собой на берег прихватила! Как быстро понадобилась! А Клочков-то с уважением смотрит…

Миша, пытаясь ловко подхватить конец веревки, брошенный ему с берега, крутанулся на бревне и оказался головой в воде.

– Он же утонет так! – вскричали девчонки.

– Не-а, – наслаждаясь зрелищем, протянул Ромка. – Только котел утопит, балбес.

Лакин наконец отцепился от уплывающего бревна и встал на ноги. Глубина была по пояс.

– Ребята, я, кажется, котел утопил… Извините.

– И бревно упустил, – тихо добавил зануда Арсеньев.

Роман торжественно похлопал Ракитина по плечу, посмотрел на часы и сказал:

– Десять минут с момента прибытия в лагерь. Что я говорил? Началась твоя днюха, Ракита. Поздравляю.

Повернулся и пошел к палаткам.

А Лакин нашарил все-таки котелок на дне и теперь пинал его ногами до более мелкого места, чтобы можно было его достать, не ныряя с головой. Хотя чего там, какая ему разница, он с головой уже окунался… Наконец допинал, нагнулся и вытащил…

– Ой, рыбка!!

В котелке плавал окунь средних размеров и обалдело тыкался в стальные стенки. Маша с Катей заахали, а Гольдина восторженно мяукнула.

– Мишка, ну ты Емеля! – восхитился Боря.

Ромка оглянулся и пожал плечами:

– Окуню еще больше по жизни не везет. Нашли друг друга. Отпусти его, Лакин, не мучай собрата…

Началась хозяйственная суета. Дел в лагере всегда полно: костер разведи, котлы повесь, крупу достань, соль достань, пенки в палатках застели, спальники разложи… Лакина переодеть надо и у костра усадить, а то заболеет.

– За дровами, за дровами, – распоряжался Борька. – Ложкин, бери топор!

– Я вам помогу, – стучал зубами Лакин.

– Да куда еще-то дров, разве не хватит? – вяло сопротивлялся Макс.

– Не хватит! Всю ночь сидеть будем, песни петь, за жизнь говорить! Все за дровами! – гнал гостей на работы Ракитин. – Я вам на своей днюхе скучать не дам!

Олег Борисович с удовольствием не вмешивался в лагерный быт. Вырастил, слава богу, самостоятельных туристов. Можно плоды пожинать, то есть отдыхать. И фары вытереть на «Ниве», кстати… Еще на станцию за ребятами ехать.

Даже Гольдина пошла за дровами. Со всеми за компанию. Не сидеть же у костра вдвоем с Лакиным! Еще ошпарит кипятком или подожжет шнурок на кроссовке: Да и лес приятный, просторный, без густых зарослей, ходить по нему удобно. Можно слегка принести пользу обществу.

– Боренька, иди сюда! – протяжно звала Гольдина новорожденного. – Смотри, какую я веточку нашла! Боренька-а-а!

И Ракитин мчался со всех ног к Гольдиной и умилялся ее замечательной веточке, которая подошла бы скорее для вороньего гнезда, чем для костра на всю ночь…

Ромка старался не ревновать: это она просто ради днюхи Борьку Ракитина отмечает, ясное дело. Был бы у Ромки день рождения, она бы за ним хвостом ходила, а он бы так же вел себя, как болван Ракитин.

Мотыльков пытался обломать у сосны сухие сучья. Нижние хлипкие снес ногой, потом подпрыгнул, повис на толстой ветке и задрыгался, как червяк. Сосна его презрительно стряхнула и присыпала сверху всяким древесным мусором. Артем Арсеньев зааплодировал. Сосне, наверное, предатель.

Клочков решил по мелочам не размениваться, а искать сразу толстую сушину. Поэтому он ходил по лесу, задрав голову и высматривая среди зеленых вершин облезлую верхушку без ничего. Чуть в ров не свалился, между прочим. Уже ногу занес, да Ложкин вовремя его за рукав дернул.