Михаил Фарутин - В Зарницах

И вспомнил я прошлогоднюю весну в Подмосковье. Начало мая.

Тёплый солнечный день. Игриво шумит речка Нерская, почти убравшись в свои берега; болото, дымящееся лёгким туманом; берёзы, одетые в новые, как будто ещё чуть тесные, зелёные гимнастёрки; ели, усыпанные сплошь мягкими бархатными пуговками; кустарники ивняка, бело-изумрудными шапками обрамляющие Нерскую и как будто что-то шепчущие, прощаясь с уходящими водами; неумолкающая песня бекаса, серебряный звон кроншнепа; со свистом проносящиеся стаи уток, костёр на берегу Нерской; кипящий котелок, а у костра — я и мой постоянный спутник по охоте, Максим Петрович.

В тот день, усталые и довольные, мы возвращались по болоту к своему стану.

В кусте ивняка мы заметили двух мальчиков. Прижавшись друг к другу, они сидели и с неудержимым любопытством и как будто с некоторой робостью смотрели на нас.

— Что вы здесь делаете, ушастые зайцы? — смеясь, спросил Максим Петрович.

— Ничего, — ответили они.

— А как же вас звать? Откуда вы?

Мальчики переглянулись. Один из них ответил:

— Меня — Ваня, а его — Саша.

— Ваня и Саша. Это хорошо. А откуда вы?

— Из колхоза «Борец», — ответил Ваня.

— А далеко ли ваш колхоз?

— Нет, недалеко: километра два-три. Слышите, трактор работает? — отвечают ребята.

— Ну, а здесь-то что вы делаете? Охотитесь, что ли?

Ребята немного смутились:

— Да мы так просто…

— Ну, как же — просто! Пришли на болото за три километра, да ещё в выходной день, так просто!

— Мы юннаты, — сказал осмелевший Ваня. — Изучаем жизнь нашего болота.

— Юннаты? Ну вот, теперь ясно. Значит, мы с вами товарищи: мы тоже юннаты, — говорит Максим Петрович.

— Какие же вы юннаты! — засмеялся Саша. — Вы большие да с ружьями. Вы охотники.

Через полчаса мы уже подружились, сидели рядом у костра, а мальчики охотно, с детским азартом рассказывали нам о необыкновенном кроншнепе.

Оказалось, недавно они здесь видели кроншнепа с белым пятном на серо-пепельной спине, и между ними разгорелся спор. Ваня утверждал, что это такое оперение, а Саша говорил, что это просто на спину кроншнепу капнула ворона. И вот они пришли разгадать эту загадку. Рассуждали они так: если это такое оперение, то пятно будет и через неделю, а если это капнула ворона, то пятна не будет — его смоет дождём или кроншнеп очистит клювом.

— Ну, и как же, разгадали вы эту загадку? — спросили мы.

— Разгадали, — ответил Ваня. — Утром забрались мы в ивовый куст и всё ждали, когда подсядет к нам кроншнеп, а ведь эта птица очень осторожная. Но всё же часа через три он сел шагах в десяти от нас. Ну, и оказалось, что это, такие белые перья… А ты говорил, ворона капнула! — обратился он к Саше.

И вот от этих-то ребят, которых мы встретили в майский день в лесу, получил я письмо. Не выдержал и тут же звоню Максиму Петровичу:

— Знаете, от кого я получил письмо?

— Нет, — отвечает, — не знаю.

— Да от ребят, от ушастых зайцев! Весну почуяли. Пишут, чтобы обязательно мы приезжали — будут встречать, ждут.

— Вот ведь какие молодцы — не забыли, слово своё пионерское сдержали! — слышу в телефоне растроганный голос Максима Петровича. — В десять вечера буду у тебя.

И вот наступает апрель, мы едем к нашим ребятам.

Поезд останавливается на станции Крутое. Тёплая и тёмная, спустилась апрельская ночь, в воздухе — приятная испарина.

— А ребят-то ведь нет! — говорит Максим Петрович.

В его голосе чувствуются разочарование и обида.

— Да куда в такую темень им идти? Завтра придут на Нерскую! — говорю я, желая успокоить приятеля.

И только начали спускаться с полотна дороги, как слышим:

— Максим Петрович! Дядя Миша!..

— Пришли, а? Пришли ребята! Сюда, сюда!

Бегут запыхавшись, бегут.

— Сюда, ребята!

— Ну, здравствуйте!.. Да смотри, как они выросли! Эх вы, ушастые зайцы! — радостно смеётся Максим Петрович, обнимая их.

— Куда пойдём? В деревню или сразу на Нерскую? — спрашиваем ребят.

— Прямо на Нерскую. Мы уж и дров натаскали к шалашу, — отвечают ребята.

И мы идём по знакомой тропе.

— Ну, а как кроншнеп с белым пятном, прилетел или нет?

— Ещё не видели. Уже шесть прилетело, а того ещё нет.

Опять мы на открытии весенней охоты. Я, Максим Петрович, Ваня и Саша сидим у костра на берегу Нерской. Искры от костра поднимаются и тают в ночной тьме. Шумит Нерская; она сегодня в полном своём половодье. Максим Петрович очищает брусничник, из которого будем готовить «чай».