Лемони Сникет - Тридцать три несчастья. Том 1. Злоключения начинаются [сборник litres]

– У меня нет времени на разговоры, – сказал новый опекун. – Вижу, с Чарльзом вы уже познакомились. Он мой компаньон. Мы все делим пополам, это хорошая сделка. А вы как думаете?

– Думаю, что да, – ответил Клаус. – Я не очень разбираюсь в лесопильном бизнесе.

– О да, – сказал Чарльз. – Конечно, я думаю, что это хорошая сделка.

– Так вот, – сказал новый опекун, – вам троим я тоже хочу предложить хорошую сделку. Я слышал о том, что случилось с вашими родителями, это действительно очень скверно. Также я слышал и про этого субъекта Графа Олафа, который, похоже, изрядная дрянь, и про нелепого вида типов, что работают на него. Поэтому, когда мистер По мне позвонил, я придумал сделку. Состоит она в следующем: я постараюсь гарантировать, что Граф Олаф со своими сообщниками и близко к вам не подойдет, а вы будете работать на моей лесопилке, пока не станете совершеннолетними и не получите все свои деньги. Это честная сделка?

Бодлеровские сироты не ответили, поскольку сочли, что ответ и так ясен. Как известно, при честной сделке обе стороны предлагают что-нибудь более или менее равноценное. Если бы вам надоело играть со своим химическим набором и вы бы отдали его брату в обмен на кукольный дом, это была бы честная сделка. Если бы кто-нибудь предложил тайно вывезти меня из страны на парусной лодке в обмен на контрамарки на выступление балета на льду, это была бы честная сделка. Но работать годы и годы на лесопилке в обмен на старания ее хозяина держать Графа Олафа подальше – сделка чертовски нечестная, и дети это знали.

– Ах, сэр, – сказал Чарльз, нервно улыбаясь Бодлерам, – вы, конечно, шутите. Лесопилка не то место, где могут работать маленькие дети.

– Очень даже то, – сказал новый опекун, запуская руку в свое облако, чтобы почесать лицо. – Это научит их ответственности. Это научит их ценить работу. И это научит их делать из деревьев плоские деревянные доски.

– Что ж, наверно, вам виднее, – сказал Чарльз, пожимая плечами.

– Но мы могли бы прочитать обо всем этом, – сказал Клаус, – и таким образом научиться.

– Правильно, сэр, – сказал Чарльз. – Они могут заниматься в библиотеке. Дети они, похоже, послушные и не причинят никаких хлопот.

– Опять вы про свою библиотеку! – фыркнул новый опекун. – Что за вздор! Не слушайте его, дети. Он настоял на том, чтобы мы создали библиотеку для наших рабочих, и я разрешил. Но она не заменяет упорного труда.

– Сэр, пожалуйста, – взмолилась Вайолет, – по крайней мере, позвольте Солнышку оставаться в общежитии. Она ведь совсем маленькая.

– Я предложил вам очень хорошую сделку, – сказал человек. – До тех пор, пока вы остаетесь на территории лесопилки «Счастливые Запахи», этот Граф Олаф к вам и близко не подойдет. Вдобавок я даю вам место для сна, хороший горячий обед и жевательную резинку на ланч. И все, что вы должны мне взамен, – это какие- то несколько лет работы. На мой взгляд, это прекрасная сделка. Ладно, было приятно с вами познакомиться. Если у вас нет вопросов, я ухожу. Моя пицца остывает, а если я что и ненавижу, так это холодный ланч.

– У меня есть вопрос, – сказала Вайолет.

По правде говоря, вопросов у нее было много и большинство начиналось с фразы «Как вы можете». «Как вы можете заставлять маленьких детей работать на лесопилке?» – был один из них. «Как вы можете так жестоко с нами обращаться после всего, что мы пережили?» – был другой. Был и такой: «Как вы можете платить своим рабочим купонами вместо денег?» И такой: «Как вы можете кормить нас во время ланча только жевательной резинкой?» И еще: «Как вы можете терпеть, чтобы ваше лицо заволакивало облако дыма?» Но задавать эти вопросы было не слишком уместно, во всяком случае вслух. Поэтому Вайолет посмотрела прямо в облако своего нового опекуна и спросила:

– Как вас зовут?

– Не важно как, – сказал новый опекун. – Мое имя никто не может правильно произнести. Называйте меня просто Сэр.

– Я провожу детей до двери, Сэр, – поспешно проговорил Чарльз.

Хозяин лесопилки «Счастливые Запахи» махнул рукой и ушел. Чарльз дождался, чтобы Сэр отошел подальше, затем наклонился к детям и протянул им персик.

– Хоть он и сказал, что у вас уже был ланч, – проговорил Чарльз, – вот вам персик.

– Ах, спасибо! – воскликнул Клаус и, торопливо разделив персик на три части, бóльшую отдал Солнышку, потому что она не ела даже резинки. Бодлеры с жадностью проглотили персик. При нормальных обстоятельствах съесть что-нибудь так быстро и с таким шумом, особенно в присутствии человека, с которым они едва знакомы, было бы невежливо. Но обстоятельства были отнюдь не нормальными, и поэтому даже эксперт по хорошим манерам извинил бы Бодлеров за спешку.