Лемони Сникет - Тридцать три несчастья. Том 2. Небывалые неприятности [сборник litres]

Мистера По прервал противный громкий звонок одного из трех телефонов, стоящих у него на столе.

– Прошу прощения, – сказал мистер По и снял трубку. – По слушает. О’кей, о’кей, о’кей. Я так и думал. О’кей, о’кей. Спасибо, мистер Феджин. – Мистер По положил трубку и сделал пометку на одной из бумаг. – Это ваш девятнадцатиюродный дядя, – пояснил он, – моя последняя надежда. Я думал, что смогу уговорить его взять вас хотя бы месяца на два, но он не соглашается. И я его не осуждаю. Меня и самого начинает беспокоить, как бы ваша репутация нарушителей спокойствия не испортила репутацию моего банка.

– Но это же не мы нарушители спокойствия, – запротестовал Клаус, – а Граф Олаф.

Мистер По взял у детей газету и стал внимательно изучать ее.

– Так, несомненно, статья в «Дейли пунктилио» поможет наконец полиции схватить Олафа, и тогда ваши родственники станут робеть меньше.

– Но в газетной истории полно ошибок, – вмешалась Вайолет. – Полиция даже не поймет, что это Олаф. В статье он назван Омаром.

– Да, меня статья тоже разочаровала, – согласился мистер По. – Журналист обещал поместить мою фотографию, а в подписи к ней упомянуть о моем повышении. Я специально для этого постригся. Моя жена и сыновья гордились бы, увидев в газете мое имя. Да, мне понятно ваше разочарование: ведь статья написана не про вас, а про двойняшек Квегмайр.

– Нам совершенно все равно – есть в газете наши имена или нет, – огрызнулся Клаус. – К тому же Квегмайры не двойняшки, а тройняшки.

– Смерть брата изменила их статус, приобретенный при рождении, – разъяснил строгим тоном мистер По. – Впрочем, мне некогда об этом разговаривать. Необходимо найти…

Снова зазвонил один из телефонов, и мистер По снова извинился.

– По слушает, – сказал он в трубку. – Нет. Нет. Нет. Да. Да. Да. Не важно. До свидания. – Он положил трубку, покашлял в платок, обтер рот и только тогда обернулся к детям. – Ну вот, этот звонок разрешает все ваши проблемы, – сказал он коротко.

Бодлеры переглянулись. Что это значит? Арестован Граф Олаф? Освобождены Квегмайры? Или кто-то изобрел способ вернуться назад во времени и спасти их родителей из пожара? Каким образом может разрешить все их проблемы один телефонный звонок?

– Плинн? – вопросительно произнесла Солнышко.

Мистер По улыбнулся:

– Вы когда-нибудь слышали изречение «Чтобы вырастить ребенка, целый город нужен»?

Дети опять обменялись взглядами, но на этот раз с меньшим оптимизмом. Когда цитируют изречения, или злобно лает собака, или запахло переваренной капустой брокколи, это редко предвещает что-то хорошее. Изречение – всего лишь группа слов, расположенных в определенном порядке, поскольку именно так они звучат удачнее, но люди часто приводят их в качестве чего-то очень загадочного и мудрого.

– Я знаю, для вас это, может быть, звучит загадочно, – продолжал мистер По, – но на самом деле это очень мудрое изречение. «Чтобы вырастить ребенка, целый город нужен» означает, что ответственность за детей ложится на каждого человека в обществе.

– По-моему, я читал про это в книге о пигмеях-мбути, – заметил Клаус. – Вы хотите отправить нас в Африку?

– Не говори глупостей, – рассердился мистер По, как будто все многомиллионное население Африки сплошь состояло из слабоумных. – Звонили из городского муниципалитета. Ряд мелких городов, расположенных вокруг нашего, включились в новую опекунскую программу, основанную на изречении «Чтобы вырастить ребенка, целый город нужен». В эти маленькие города посылают сирот, и все жители принимают участие в их воспитании. Как правило, я одобряю более традиционные семейные структуры, но этот вариант вполне удобен, а согласно завещанию ваших родителей, вас следует растить наиболее удобным образом.

– Вы хотите сказать – о нас будет заботиться весь город? – поинтересовалась Вайолет. – Но ведь там, наверно, много народу?

– Ну, я полагаю, они будут это делать по очереди. – Мистер По почесал подбородок. – А не то что вас будут укладывать в кровать три тысячи человек сразу.

– Снойта! – выкрикнула Солнышко. Она хотела сказать нечто вроде: «Я хочу, чтобы меня укладывали спать мои родные брат и сестра, а не чужие люди!» Но мистер По уже рылся в бумагах на столе и ничего не ответил.

– Мне казалось, тут несколько недель назад прислали по почте брошюру с описанием этой программы, – бормотал он, – но она где-то затерялась. А-а-а, вот она. Посмотрите сами.

Мистер По протянул через стол яркую брошюру, и Бодлеры принялись ее рассматривать. На обложке затейливым шрифтом было напечатано изречение «Чтобы вырастить ребенка, целый город нужен», а внутри красовались фотографии детей, которые улыбались так широко, что у Бодлеров заныли челюсти при одном взгляде на них. В нескольких параграфах рассказывалось, как девяносто девять процентов сирот, участвующих в этой программе, ликуют, узнав, что о них будут заботиться целые города, и как все перечисленные на последней странице маленькие города жаждут стать опекунами для всех заинтересованных в этом детей, которые потеряли родителей. Трое Бодлеров посмотрели на широко улыбающихся детей, прочитали изречение, напечатанное затейливым шрифтом, и ощутили нервную дрожь в желудке. Они представили, как целый город станет их опекуном, и им стало не по себе. И без того было непривычно, когда о них заботились разнообразные дальние родственники. Каково же будет, когда сотни людей наперегонки бросятся заменять им родителей?