Лемони Сникет - Тридцать три несчастья. Том 2. Небывалые неприятности [сборник litres]

Миссис Басс принесла в свой класс коробку карандашей и заставила учеников сравнивать – какой из карандашей короче или длиннее других. Если бы миссис Басс не была так занята хождением по комнате с криком «Измеряйте!», она могла бы, взглянув на Клауса, решить, что он разделяет ее страсть к измерению, – так сосредоточен был его взгляд. Но в то утро Клаус работал на автопилоте, что в данном случае означало «измерял карандаши машинально, не думая». Прикладывая к линейке один карандаш за другим, он перебирал в уме прочитанные им книги, которые могли бы оказаться полезными в теперешней ситуации.

И если бы завуч Ниро перестал упражняться на скрипке и бросил взгляд на свою малолетнюю секретаршу, он бы счел, что она трудится изо всех сил, запечатывая продиктованные им письма в разные кондитерские фирмы с жалобами на плохое качество карамелей. Но хотя Солнышко печатала на машинке, пробивала степлером бумаги и наклеивала марки со всей возможной быстротой, думала она совсем не о канцелярских принадлежностях, а о предстоящей вечерней встрече с учителем Чингизом и о том, что бы им такое еще предпринять.

Квегмайры, непонятно почему, отсутствовали во время ланча, так что Бодлерам пришлось все-таки есть руками. Отправляя в рот пригоршнями спагетти и стараясь есть как можно опрятнее, трое детей так напряженно думали, что почти не разговаривали. Но и без разговоров было понятно, что им не удалось разгадать план учителя Чингиза и они не изобрели никакого способа избежать встречи с ним на лужайке, а встреча между тем все приближалась с каждой горстью спагетти.

Вторую половину дня Бодлеры провели примерно так же: игнорируя рассказы мистера Реморы, карандаши миссис Басс и убывающий запас скобок для скрепления бумаг. И даже во время гимнастического часа (один из Кармелитиных хвастливых друзей оповестил Бодлеров, что уроки Чингиза начнутся со следующего дня, а пока все будут бегать как обычно) трое Бодлеров носились по лужайке в полном молчании, сосредоточив все свои умственные силы на поисках выхода из создавшегося положения.

Бодлеры так притихли и так глубоко задумались, что за обедом, когда Квегмайры неожиданно уселись за стол напротив них и одновременно выпалили: «Мы решили вашу проблему», Бодлеры испытали испуг, а не облегчение.

– Ух, – проговорила Вайолет, – как вы меня напугали.

– А я думал, вы почувствуете облегчение, – сказал Дункан. – Вы не расслышали? Мы решили вашу проблему.

– Мы испугались, но одновременно почувствовали облегчение, – ответил Клаус. – Как это – решили проблему? Мы с сестрами весь день над ней бились, но ничего не придумали. Мы же не знаем, что именно затевает учитель Чингиз, хотя ясно: что-то затевает. И мы не знаем, как избежать свидания с ним после обеда, хотя уверены, что он выкинет что-то ужасное.

– Сперва я подумала, что он просто хочет похитить нас, – сказала Вайолет, – но тогда зачем ему маскироваться?

– А я сперва подумал, не позвонить ли все-таки мистеру По, – подхватил Клаус, – рассказать, что здесь происходит. Но если Графу Олафу удалось одурачить усовершенствованный компьютер, то что ему стоит одурачить обыкновенного банковского служащего?

– Ториша! – согласилась Солнышко.

– Мы с Дунканом тоже весь день ломали себе над этим голову, – сказала Айседора. – Я исписала в записной книжке пять с половиной страниц – все идеи, которые приходили в голову, а Дункан исписал три страницы.

– У меня почерк мельче, – объяснил Дункан, протягивая свою вилку Вайолет, чтобы она в свой черед съела кусок мясного рулета, который они получили на обед.

– Перед самым ланчем мы сверили записи, – продолжала Айседора, – и у нас совпала одна идея. Тогда мы потихоньку ускользнули и привели наш план в действие.

– Поэтому нас и не было за ланчем, – добавил Дункан. – Как видите, у нас лужицы питья на подносах вместо стаканов.

– Можете воспользоваться нашими, – Клаус протянул стакан Айседоре, – вы же делитесь с нами ложками и вилками. И в чем состоит ваш план? Как вы привели его в действие?

Дункан и Айседора с улыбкой переглянулись и пригнулись поближе к Бодлерам, чтобы никто не под-слушал.

– Мы заклинили заднюю дверь зала, чтобы она не закрывалась, – торжествующе выпалил Дункан, и они с сестрой, довольные, откинулись на спинки стульев.

Однако Бодлеры не разделяли их торжества. Они пришли в замешательство: им не хотелось обижать обоих друзей, которые ради них нарушили правила и пожертвовали стаканами, но и не могли взять в толк, каким образом заклиненная дверь решает их проблемы.