Михаил Жестев - Лето без каникул

Они переправились через речку, и Русаков подвез Андрея к самому дому. И только когда Кочергин вышел из машины, Русаков спросил, как бы между прочим:

— А собрание где у вас будет?

— В клубе.

— Смотри не опоздай! Скоро семь!..

В деревне ничего нет тайного. Как ни хоронись, ни прячься — не скрыть ни любви, ни измены. И все очень скоро узнали в больших Пустошах, что Емельян Половников любит Татьянку. Вот повезло девчонке. Иная только и знает, что жениха себе высматривает, да так в старых девках и останется, а Татьянка давно ли школу кончила и — на тебе — невеста. И все, конечно, уже знали, что Игорь не ладит с председателем колхоза. Почему — не важно, в такие подробности не вдавались, не ладит, спорят — Игорь даже в район ездил жаловаться.

Игорь шел на комсомольское собрание, не сомневаясь в близкой победе. Она тем более была значима в его глазах, что он пренебрег советом Яблочкиной — не спешить, подождать, ничего не предпринимать без ее разрешения. Да, он идет один на один. И победит. А почему бы нет? С ним вместе Андрей, Нинка, Володька Рюмахин, Илька Поляков. Через час все будет решено. Окончательно решено. А завтра утром он положит Русакову на стол решение комсомольцев. И еще Татьянка подаст заявление об уходе из больницы. Прошу любить и жаловать, Иван Трофимович. Особенно его подбодрило то, что, придя в клуб за четверть часа до начала собрания, он увидел, что почти все ребята в сборе. Не было лишь Андрея да Богдановой. Кто-кто, а эти придут. Да вот и они! Ну что ж, начнем?

— Предлагаю избрать председателем собрания Андрея Кочергина, секретарем Илью Полякова. Возражений нет? Тогда веди, Андрей, собрание. Дай мне слово.

И Игорь начал с фразы, которую мысленно повторял все эти дни:

— Когда мы кончали школу, то все решили остаться в Больших Пустошах. Теперь пришло время, когда все мы должны вступить в колхоз…

В комнату, где проходило собрание, вошел Русаков. Игорь стоял спиной к дверям, не заметил его и был весьма удивлен, когда вдруг услышал знакомый председательский голос:

— Здесь правление колхоза или комсомольское собрание? Если правление, то не вижу его членов, а ежели комсомольское собрание, то вроде как не положено ему обсуждать прием в колхоз.

— А мы до правления между собой обсуждаем, — стараясь скрыть смущение, и потому вызывающе ответил Игорь. — Разве это запрещается?

— Да нет, пожалуйста, — сказал Русаков. — Я просто хотел выяснить. Продолжай.

— Так вот, товарищи, мы впятером создали инициативную группу и вступаем в колхоз. Кто, могу назвать: Кочергин, Богданова, Поляков, Рюмахин и я. Вот наше заявление…

— А что, разве без одобрения общего собрания комсомола в колхоз не принимают? — спросил Игнашов.

— Наше заявление не нуждается в одобрении, — ответил Игорь.

— Тогда зачем же собрание? — упорно домогался Игнашов, делая вид, что он не понимает, для чего созвано собрание.

— А для того, — резко ответил Игорь, — чтобы призвать всех комсомольцев, кто работает в колхозе, вступить в колхоз.

— Призвать или обязать? — спросил Емельян.

— Сейчас призываем, а примем решение — обяжем!

— Вот теперь все ясно, — сказал Игнашов. — С этого и надо было начинать… А раз хотите обязать, так нечего призывать, а стало быть, и созывать.

— Нет, постой, Игнашов, — возразил Емельян. — Тут есть о чем поговорить. И прежде всего — ежели будет принято решение, оно касается всех комсомольцев, к примеру и меня, или только вас? Но я предупреждаю, ребята. До меня не касайтесь. Когда захочу — вступлю в колхоз, а не захочу — меня туда и на аркане не затащишь…

— И так рассуждает комсомолец! — выкрикнул Игорь. — Сколько времени, как вернулся из армии? И все тянешь. Какой ты комсомолец?!

— Ты, Игорь, напрасно бросаешься словами, — остановил Шеломова Русаков.

— Пускай его, — отмахнулся Емельян. — А какой из меня комсомолец, я ему отвечу. Так вот, Игорь, знаешь ты меня как кормовоза да теперь вот — фуражира. А год назад была на мне защитная форма, зеленая фуражка и стоял я на той самой линии, что называется границей. Стоял и ни одного диверсанта, лазутчика, контрабандиста не пропустил… А были такие. Хотели пройти… И там вопрос решался не так, как здесь, — в колхоз идти иль так просто работать? Там комсомольство проверялось жизнью и смертью. И ничего, выдержал проверку. Теперь ясно, какой я комсомолец?

Собрание началось не так, как это представлял Игорь. Во-первых, приход Русакова. Во-вторых, это выступление Емельяна! Не надо было его приглашать И тем более вступать с ним в спор, давать ему слово. И, чтобы направить собрание, Игорь сказал требовательно: