Александр Граевский - На север!

Где-то неподалеку проплыла стайка небольших хариусов. Вот один из них начал скатываться по течению… Вот он уже метрах в двух… Мощным броском таймень послал свое тело вперед. Зубастые челюсти со страшной силой сжали хариуса, ломая ему кости. Еще миг — и хариус проглочен.

Таймень поплыл к перекату. Здесь было кормное место. В самом конце переката на дне реки лежал большой черный валун. Но поверхности его не было видно, только вода взбухала в этом месте большим буруном.

Таймень любил стоять за этим валуном, улавливая в бешеной пляске струй сигналы, рассказывающие о том, что делается на перекате. Едва заметными движениями плавников он удерживал свое тяжелое, брусковатое тело на одном месте.

Здесь, в конце переката, всегда кормились хариусы. Они выходили большими стаями, поджидая, когда вода принесет зазевавшегося овода, упавшую в реку бабочку или не сумевшего справиться с напором течения гольяна. А старый хищник-таймень, в свою очередь, ждал, когда какой-нибудь хариус подплывет поближе. Тут уж он не знал пощады.

В эту ночь охота не была успешной. Небольшой хариус да чуть ли не сам заплывший в пасть гольянчик только раздразнили аппетит.

И вдруг таймень почувствовал, что где-то невдалеке плывет больная рыбка. Он чувствовал это по ее неуверенным движениям. Она то начинала плыть быстро, то вдруг совсем замирала, безвольно отдаваясь во власть течения.

Больная рыба — верная добыча. Таймень стоял по-прежнему неподвижно, но он уже был готов к молниеносному броску. Вот рыбка приближается… Вот она вдруг пошла в сторону… Вот совсем близка…

Бросок! Со страшной силой сжимают челюсти добычу. И сразу же вспыхивает в пасти боль.

В первый момент таймень оторопел. И тут же почувствовал, что какая-то сила тянет его наверх. Тогда он бросился от переката вниз по течению, норовя укрыться под скалой. Но не смог преодолеть сопротивление неведомой силы, которая жгучей болью рвала челюсти.

Тогда он попытался освободиться. Легко перекинув могучее тело через голову, навалился спиной на то неведомое, что тащило, что грозило смертью. На момент почувствовал что-то упругое, а в челюстях вновь вспыхнула боль. В следующее мгновенье его опять потянули вверх.

Рыбина бросалась то вверх по течению, то вниз, спускаясь на дно, упираясь головой в камни, выпрыгивала из воды. Она совсем обезумела, всем существом своим чуя смертельную опасность. Но силы таяли. Ее упрямо тянули вверх, на воздух, кромсая челюсти нестерпимой болью.

И настал момент, когда таймень сдался. Он безвольно пошел туда, куда его тащили. Полтора десятка лет назад он вывелся из икринки на галечном дне небольшого ручья, впадающего в Вишеру. Его братья и сестры гибли сотнями. Многие погибли, еще не успев вылупиться — икру ели гольяны. Многих проглотили проворные хариусы и таймени постарше. С каждым годом у тайменя оставалось все меньше ровесников. Из своего поколения он прожил дольше всех.

Вытянутый на поверхность воды, он лег на бок и тяжело волочился вслед неумолимой силе, сломившей его. При неверном свете звезд вода казалась черной и густой. На фоне ее трудно было заметить длинную и узкую лодку, стоявшую на якоре. Только подведенный вплотную к ней, таймень, собрав последние силы, сделал еще одну попытку освободиться. На этот раз борьба длилась недолго. Броски рыбы скоро ослабли, ее вновь потащили. Еще мгновенье — и тяжелое тело тайменя уже билось на дне лодки.

Даже здесь, вырванный из родной стихии, он продолжал сжимать пропоротые стальными крючками челюсти. Над ним склонился человек и острым ножом перерезал хребет у основания головы. Рыба чуть вздрогнула красным хвостом и затихла. Темная рыбья кровь небольшой маслянистой лужицей растекалась по смоленым доскам.

Он долго жил, этот таймень. Если бы рыбы имели аристократов, то он был бы первым среди них. Предки вишерского тайменя жили в реках и озерах уже в те времена, когда на землю еще только наползал ледник.

Ледниковый период сильно изменил фауну Земли. Исчезали одни виды, возникали другие. Там, где прошел ледник, исчезли таймени. Но там, где его не было, таймени уцелели, дожили до наших дней.

Границы их современного распространения не совпадают с границами древнего оледенения. Кое-где таймени исчезли по другим причинам, а кое-где расселились после отступления ледника. Все же в Европе его почти нигде нет. Под именем дунайского лосося он изредка встречается в Дунае, да под местным названием лень — в некоторых притоках верхнего течения Камы, носящих горный характер, — Косьве, Яйве, Чусовой, Усьве, Вишере.