Владимир Корнев - Письмо на желтую подводную лодку [Детские истории о Тиллиме Папалексиеве]

— Не можешь ползти к ней? — спросил Ринго и, выдержав паузу, важно продекларировал: — Ляг и лежи в направлении мечты!

Тиллим с Олей поняли, что это были именно те слова, которых им не хватало, чтобы усвоить урок.

— Ой! Я же вас даже ничем не угостила… Подождите, сейчас сварю кофе! — спохватилась благодарная хозяйка, но чудесные гости заторопились.

Раскланиваясь, Джон даже снял цилиндр:

— Прошу простить нас — уже поздно.

— Вернее, рано, — уточнил Пол, глянув в окно, за которым светало.

— Но мы еще увидимся! — обнадежили Джордж с Ринго.

— О, да, мы еще увидимся! — заверили музыканты теперь уже квартетом, помахали на прощанье, и все растворилось в радужном вихре красок и звуков.

«Вот это сон! — подумал Тиллим, почему-то радостный, а не разочарованный тем, что увиденное было не наяву. — Все равно в жизни такого не бывает, но и во сне такое когда еще увидишь! Да-а… Иногда один сон дает больше, чем год жизни! За одну ночь жизнь, конечно, нельзя изменить, зато можно изменить мысли, и это поменяет ход твоей жизни».

Рано утром Тиллим уже ехал в насквозь промороженном трамвае в «Детский мир» — к открытию! — за подарком «лучшей девочке на свете» Оле. «Конечно, о волшебной Алисе мечтать не приходится, — рассуждал юный кавалер, — но ведь, в конце концов, важен не подарок, а внимание. Куплю что-нибудь простенькое, но со вкусом».

В небольшом подсумке Тиллима всегда лежал блокнот для набросков — он любил постоянно что-нибудь подмечать в окружающей обстановке и быстро зарисовывать в свой заветный миниатюрный альбомчик (в школе с литературно-художественным уклоном это приветствовалось). Вот и теперь Тиллим с интересом приглядывался к пассажирам и обратил внимание на большеглазую девочку в ярко-розовой шапочке крупной вязки «косичкой». Девочка тоже ехала без взрослых. Более того, она проводила время гораздо интереснее, чем он. Сняв варежку, сперва горячим кулачком протирала-протаивала прозрачный кружочек на заиндевелом стекле, а затем пальцем старательно, виртуозно процарапывала все остальное. Один кружочек оброс солнечными лучами, к другому было ловко прилажено многоногое фантастическое туловище… Разрисовав одно узорное трамвайное окно, девочка переходила к следующему.

Азартный Тиллим решил тоже включиться в увлекательную художественную игру. Подойдя к уже разукрашенному окну, он быстро снял перчатку и принялся дополнять девочкины гравюры по инею множеством недостающих деталей. Из солнышка вырастали теперь страховидные зимние цветики, непонятное существо, получив длинный суставчатый хвост, превратилось в динозавра, возле домика выросла внушительная трапециевидная фигура с подписью «Андроид-Гуманоид».

Заметив это, девочка хитро скосила глаза на Тиллима и стала оставлять больше места на своих окнах-панно, а затем как ни в чем не бывало пошла по следующему кругу. У «Андроида-Гуманоида» появилась легкомысленно-изящная шляпка с бантом и цветами, над цветами запорхали воздушные, едва намеченные бабочки…

Свою остановку захваченный совместным творчеством Тиллим едва не проехал. Какая остановка, когда ты стал участником столь интересной игры! Забыв о важной цели своей поездки, семиклассник решил выйти вместе с глазастой девочкой и проводить ее до дома, чтобы узнать, где проживает такая фантазерка. Однако все произошло совсем не так, как он рассчитывал.

Набравшись смелости, он подошел к юной художнице и произнес:

— Здравствуйте! Вас как зовут? Меня зовут Тиллим…

— Какое интересное имя — в принципе подходит человеку.

— Ну а вас-то как зовут? — осторожно повторил Тиллим.

— Ну, Юля.

— Очень приятно, — снова осмелел мальчик.

— Это «приятное» ненадолго.

— А почему? — в полном удивлении спросил Тиллим.

— Да мне с вами будет скучно, а вам со мной — непонятно.

— Ну почему же?? — только и смог вымолвить мальчик.

— Вот видите: мне уже скучно, а вам уже непонятно. И вообще, я не люблю почемучек, поэтому телефон свой я вам не оставлю, адрес тоже. И, надеюсь, это была наша последняя встреча…

Тиллим не успел ничего возразить, как трамвай остановился, двери открылись, и Юля быстро соскочила с подножки, даже не дослушав незадачливого мальчишку.

Рядом с трамвайной остановкой с визгом затормозила служебная черная «Волга». Из нее выскочил насмерть перепуганный широкоплечий дядька. Несмотря на сильнейший мороз, он был в костюме и белоснежной рубашке со строгим галстуком, а на лбу у него даже выступила испарина. Оставив дверь распахнутой, дядька бросился к своенравной девочке: