Давид Нель Ло Колом - Племя Зипполи [litres]

– Может быть, я знаю выход, Доменико. Но мне нужно несколько капель экстракта кревали сильвестре, которое, как вам известно, растет только в одном месте на этом острове – в непроходимом лесу Диезов.

Услышав это, все племя (ну разумеется, за исключением синих жертв амнезии) вскричало от ужаса.

– Стрегона, от твоих слов душа леденеет! – изрек Доменико Зипполи».

Прочитав эти строки, Николас захлопнул книгу и сказал:

– На этом заканчивается следующая глава «Племени Зипполи», Гихот.

– Ну же, Нико, не останавливайся на самом интересном месте! Это потрясающе! Почитай еще немножко, ну пожалуйста! – запротестовал Гильермо.

Но все было бесполезно. Николас заявил, что на следующий день у него футбольный матч и ему надо отдохнуть.

Матч Николаса окончился полным разгромом: его команда проиграла три – ноль. Из-за этого все выходные у него было просто отвратительное настроение. Гильермо по опыту знал, что, когда брат в таком состоянии, лучше ничего у него не просить. А точнее, лучше держаться от него подальше и вообще с ним не заговаривать, иначе ссора обеспечена.

Гильермо, естественно, умирал от желания узнать, что было дальше с племенем Зипполи. Но он не хотел открывать книгу в одиночку, потому что сейчас ему не нужны были никакие советы. А не попросить ли маму почитать? Нет, его полностью занимала версия Николаса. Поэтому Гильермо набрался терпения и всю субботу придумывал разные игры. В воскресенье он заглянул в дневник и обнаружил, что и в самом деле ему задали домашнюю работу. Он закрылся в своей комнате, включил любимую музыку и последовал совету Мистера Организейшна. Занимался Гильермо довольно долго, так что к обеду очень устал и зверски проголодался.

– Нико, сынок, что с тобой? – обратилась Маргарита Кальдара к старшему сыну, видя, что тот еле-еле ковыряет вилкой рис.

– Вчера мы проиграли. Постыдное поражение.

– Не бери в голову, старик! – подбодрил Антонио Кальдара.

– Для нас чемпионат закончился. Теперь нам ничего не светит.

Родители, улыбаясь, переглянулись. Николас вечно впадал в крайности. И сейчас он тяжело переживал проигрыш.

– Почему бы вам не почитать книжку Гильермо? – предложила мама.

– Нет, не хочу читать. Ничего не хочу. Мы неудачники.

Гильермо смотрел на брата и ужасно злился на тех, кто разгромил его команду. Из-за них Николас не мог читать дальше «Племя Зипполи».

На следующий день примерно в половине девятого, когда Гильермо уже собирался идти в школу, в дверь позвонили.

– Я открою! – закричал он и побежал в прихожую.

Он отпер дверь и увидел почтальона в синей кепке и с золоченой надписью на лацкане: «Государственная почта».

– Добрый день, у меня телеграмма для некоего Гильермо Кальдара. Он проживает здесь?

Гильермо внимательно взглянул на почтальона – низенького сеньора, который быстро-быстро, словно белка, перебирал руками в сумке. Наконец тот нашел телеграмму.

– Да, это я.

Почтальон вручил ему небесно-голубой конверт. Дал подписать бумагу – расписку в получении – и стремительно сбежал вниз по лестнице.

– Кто там? – крикнула мама с кухни.

– Никто, кажется, ошиблись дверью, – ответил Гильермо, понимая, что приход почтальона не предвещает ничего хорошего.

Гильермо минуту постоял в прихожей с телеграммой в руках: он был настолько напуган, что не мог ничего делать. Затем закрылся в ванной и трясущимися пальцами вскрыл голубой конверт. Вот что было внутри:

ВОЗВРАЩЕННАЯ КНИГА ПОДДЕЛКА ТЧК СЕГОДНЯ ЖЕ ВЕРНИ НАСТОЯЩУЮ КНИГУ ТЧК БЕЗ ОТГОВОРОК ТЧК

Подписано сеньорой Гертрудой Мильштейн.

У него закружилась голова, пришлось даже сесть на ванну, чтобы не свалиться без сознания на пол. Едва придя в себя, Гильермо помчался в свою в комнату, положил «Племя Зипполи» в рюкзак и с тяжелым сердцем отправился в школу: в конце концов обман раскрылся, и теперь ему уже не избежать гнева сеньоры Мильштейн.

Ровно в одиннадцать, когда началась перемена, Гильермо сказал учительнице, что сеньора Мильштейн ждет его в библиотеке.

– Хорошо, Гильермо. Но потом не болтайся по коридорам, сразу иди во двор, ясно? – сказала Каталина.

Гильермо подождал, пока одноклассники выйдут, спрятал заветную книгу под одежду и поспешил в библиотеку. Он замер перед дверью, не решаясь постучать. На этот раз из зала доносилось только хрипловатое мурлыканье сеньоры Мильштейн. Значит, она была одна. Гильермо вошел.