Сигизмунд Либрович - Живые примеры [Совр. орф.]

Уже рассветало, когда телеграфистка вернулась домой разговляться.

На этот раз, — первый раз после многих-многих лет — она разговлялась не одна: с ней был старик-отец, пятнадцать лет назад уехавший в Бразилию и с тех пор не дававший о себе никаких известий…

Много пережила за это время молодая девушка.

После отъезда отца, она вместе с матерью переселилась в город, где мать принялась уроками музыки содержать себя и дочь…

Трудно было зажиточной раньше женщине привыкнуть к новой, неприглядной жизни, к усиленному труду, но чего бы она не сделала ради любимой дочери? Года, между тем, проходили за годами: Катя, успешно окончив гимназию, выдержала экзамен в телеграфистки. Началась новая жизнь; по настоянию дочери, мать бросила уроки и обе они жили на скромное жалованье, которое получала телеграфистка. И жилось им, несмотря на скудные средства, хорошо. Но вскоре Бог отозвал к себе старушку-мать. Дочь-телеграфистка осталась одна-одинешенька на Божьем свете.

С сегодняшнего дня — ее одиночество окончено: она неожиданно встретилась с отцом и они больше не расстанутся…

— Христос воскресе! — произнесла молодая телеграфистка, подходя к отцу.

— Воистину воскресе! — торжественно, поднимая к небу глаза, ответил старик…

Гудят колокола… По улицам снуют толпы веселого народа: все рады, все веселы, но никто не подозревает, что счастье их ничто в сравнении с тем чувством, которое переживают теперь, там на верху, в четвертом этаже, молодая телеграфистка и ее старик-отец…

орько плакала Васина мать, снаряжая своего любимого сынишку в город, в ученье.

— Кабы не бедность наша горемычная, не отпустила бы я тебя к чужим людям, милого моего, ненаглядного! — приговаривала она, укладывая в узелок Васины вещи.

Отправить мальчика в город, действительно, пришлось поневоле.

У Ивана Хмурого семья была большая, детей много, и все мал-мала меньше, а кормить нечем. Вот они и решили послать старшего сына Васютку в столицу на работу.

— Пройдет года два, — утешали себя они, — кончит мальчишка ученье и сам себя прокормит, да, пожалуй, и отцу с матерью помогать станет!..

У Ивана Хмурого был в Петербурге земляк, булочник. К этому-то земляку и послали они Васю учиться. Сборы продолжались недолго. Кое-как, на последние гроши, снарядили бедные родители своего любимца, благословили, приказали быть прилежным, слушаться хозяина — и отправили в дорогу.

Приехал Вася в столицу, отыскал земляка и на другой же день начал работать в булочной. Таких мальчиков, как он, в пекарне было немало, но Вася сразу стал прилежнее всех. Не прошло и года, как земляк написал в деревню к Васину отцу, что сыном его он очень доволен и что, Бог даст, годика через три выйдет из него мастер на славу. Вася тоже не забывал своих родителей. Часто думал он об них, часто писал им теплые, сердечные письма. Старики читают эти письма, — не начитаются, а мать иной раз и всплакнет от умиления.

Раз, перед самой Пасхой, стоит наш Вася у печки, помогает подмастерью вынимать горячие булки, как вдруг входит сам хозяин.

— Вот, Васька, письмо тебе, никак из деревни, — говорит он, — на конверте написано: «очень нужное». Читай живей!

Схватил Вася письмо, быстро пробежал его глазами и радостно воскликнул:

— Батька на праздники в Питер едет!

Сладко забилось Васино сердечко. Два года не видал он своего отца, и вот, через несколько дней, он обнимет его, узнает, что делается в родной деревушке, как живет его дорогая мать, братья, сестры, соседи…

Вечером, когда все в пекарне улеглись спать, Вася еще раз внимательно прочел полученное письмо и… задумался.

Задумался он над тем, чем бы порадовать своего батьку, какой бы подарок поднести ему на Пасху. Денег у него набралось много, — целых три рубля. Часть их дал ему хозяин за старательность и хорошее поведение, часть получил он на чай от покупателей. Долго думал Вася, что бы купить отцу на эти деньги, и никак не мог решить мудреной задачи… Хотелось ему купить что-либо такое, что бы и отца крепко-накрепко обрадовало и стоило бы не очень дорого, — не дороже трех рублей.