Луварси Принггоадисурьо - Тати не отчаивается

— О, он согласится, наверняка согласится!

Госпожа Юсуф еще многое наказала детям, прежде чем они отправились спать.

Утром, приведя в порядок все свои дела, госпожа Юсуф поехала к матери. Для Чипто она оставила письмо.

— Ти, вставай, — будил сестру Тато, одновременно громко стуча в дверь.

Тати потянулась в постели. Как жаль, что Тато прервал ее сладкий сон! Она очень рассердилась на брата.

— Сегодня же воскресенье, То, — недовольным голосом заявила Тати.

— Солнце уже высоко, а ты и не думаешь вставать.

— Я не вижу солнца, — возразила Тати.

— Выгляни в окно, глупая!

— Эй, хозяюшка! — послышался голос Чипто. — Не дело, что гость твой слышит, как ты препираешься.

И тут Тати вспомнила о своих обязанностях хозяйки дома. Она протерла глаза и быстро встала с постели. Одевшись и причесав волосы, Тати вышла из комнаты. Чипто и Тато громко приветствовали ее.

— С добрым утром, нон!

— А почему это вы так усердствуете в воскресенье, а? Уж в этот день и полентяйничать немножко не грех, не так ли?

— Посмотри-ка на часы! Который час? Кстати, мы получили записку от Ине́м, она пишет, что не придет готовить обед, потому что заболела.

Тати испугалась:

— Что ты сказал? Инем больна? Кто же будет вести хозяйство? Вечно с ней что-нибудь случается!

— О больном так не говорят, — сказал Чипто.

— Да, я знаю. Она отправится гулять со своим женихом. Для этого сейчас ей представляется прекрасная возможность. Ведь мамы нет дома.

— Не высказывай подобных предположений, пока не разберешься, Ти. Ведь Инем могла и заболеть.

— Еще вчера она была совсем здорова. И не может быть, чтобы она ни с того ни с сего заболела.

— Ничего невозможного нет. Ведь и ты за час перед тем как растянуть ногу, была совершенно здорова. Скажи, что ты собираешься делать, и не беспокойся, я тебе помогу. — Чипто склонился в шутливом почтительном поклоне.

— То, сегодня твоя очередь готовить завтрак? — спросила Тати.

Тато не ответил. Закинув ноги на подлокотник, Тато сидел в кресле и, болтая ногами, решал кроссворд.

Но тут Тати увидела, что завтрак уже на столе. Она опять смутилась.

— Ай, поджаренный рис! Воскресное блюдо! Почему ты не позвал меня, То, когда готовил?

— Послушайте, Чипто! Все у нее виноваты. Только что она сердилась, что я ее разбудил. Разбудили ее — плохо; не разбудили — опять нехорошо.

Но Тати не обращала никакого внимания на болтовню Тато. Она быстро выпила кофе, потом с наслаждением втянула в себя аппетитный запах жареного риса.

— А братец мой отлично готовит, правда, Чип? — сказала Тати, обращаясь к Чипто.

— Это он доказал. Я не колеблясь поставил бы ему восемь, если бы меня попросили поставить ему оценку. А обед, конечно, ты приготовишь, Ти? — спросил Чипто, насмешливо улыбаясь.

— С вашей помощью, — отпарировала Тати.

— А много ли нужно будет сделать?

Тато высказал свое мнение:

— Ладно, Ти, мы поможем. Убирать дом за Инем буду я. Подмету, вытру мебель, вымою полы. Работы хватит! Но все кухонные заботы — твое дело.

Тати от изумления вытаращила глаза. Ведь Тато и Чипто знали, что она ничего не смыслит в кулинарии.

— Ну что ж, но только потом не ворчать! Ведь я умею готовить единственное блюдо — рис с соей.

Чипто отбросил наполовину прочитанную газету:

— Что ты сказала, Ти? Сию же секунду ухожу, если ты не будешь за мной ухаживать как следует. Смотри, Будиарти, не подкачай, приготовь жареный рис лучше, чем Тато.

Уничтожая завтрак, приготовленный Тато, они долго обсуждали распределение обязанностей. Ни Тато, ни Чипто ничем пока не помогли Тати. Им нравилось наблюдать, как Тати хлопочет. Вместо того чтобы дружно взяться за дело, они жарко спорили: каждый сваливал работу на другого. А дом оставался все в том же беспорядке.

Больше всего волновал вопрос, что и как приготовить к обеду.

— В самом деле, Чип, — сказала Тати, — если вам не по вкусу скромная еда, то я не знаю, что готовить.

Чипто прервал ее:

— Все умеют обедать. Но вот как приготовить обед!

— В этом весь секрет! — воскликнул Тато.

— Так-то, Ти, — сказал Чипто, желая подразнить Тати. — Неужели у тебя нет ко мне ни капельки жалости? Днем и вечером я ем одно и то же.