Джоди Андерсон - Пташка Мэй — королева воинов

Однако к популярности прилагалась куча неожиданных правил. На физкультуре ей приходилось специально притормаживать, чтобы не обгонять мальчишек, потому что Питер Келли, видите ли, считает, что девочки быстро бегать не умеют. На внеклассном чтении приходилось по подсказке Клэр вместо книг о мумиях и космических путешествиях читать «Поцелуй на пляже». Мэй иногда казалось, что она впихивает себя во все более и более узкие рамки. Но лучше так, чем быть дурочкой из переулочка, которая пытается летать на связках воздушных шариков. Если не лучше, то хотя бы проще.

«Мэй Берд». Расписавшись на записке от Клэр, Мэй подняла голову. На нее в упор смотрели зеленые глаза Финни Элвея. Мэй нахмурилась и отвернулась, напустив на себя как можно более равнодушный вид.

Мальчишки в основном поглядывали на Мэй с опаской. За эти годы в ней появилась какая-то глубоко спрятанная изюминка. Темные, блестящие, словно кошачья шкурка, волосы; знакомство с миром призраков — неважно, веришь ты в них или нет… По правде говоря, опаска была взаимной. Мэй понимала, что когда-нибудь у нее появится парень. Но сколько же сложностей… Как пригласить на свидание? Как не съехать с катушек, если на свидание пригласят тебя? Как целоваться? Насколько же у призраков все проще и легче! Жизнь ставит такие задачи, которые потустороннему миру и не снились.

— Мэй, ты еще не объявляла?

Закусив губу, Мэй поспешно сунула записку от Клэр в парту и подняла глаза на сестру Кристофер, напоминавшую гриб в своем коричневом монашеском платье. Сестра смотрела выжидающе. Мэй вылезла из-за парты и поплелась к доске.

— Я хотела напомнить, что приглашаю всех завтра к себе на день рождения.

Первый в жизни настоящий день рождения… Если не считать тех, которые праздновались в компании кошек — сперва Фасольки, потом Пессимиста. Вообще-то идею устроить вечеринку подкинул именно Пессимист, который вытащил из гардеробной старый праздничный колпачок и, жалобно мяукая, принялся возить его по комнате. Мэй поняла, что Пессимиста надо срочно развлекать, иначе он захлебнется в волнах тоски и печали.

По классу понесся взволнованный шепот — всем хотелось хоть одним глазком взглянуть, как там у Мэй дома, в этой бестолковой усадьбе. Сестра Кристофер заняла свое место у доски, а Мэй отправилась обратно за парту. Но проходя мимо учительского стола, она вдруг застыла как вкопанная.

Посреди стола лежала газета.

На первой странице красовалось старое черно-белое фото, а на нем — знакомая призрачная особа с гнилыми зубами. Мгновенно покрывшись мурашками, Мэй потянула газету к себе. «ТАЙНА ИСЧЕЗНОВЕНИЙ СТОЛЕТНЕЙ ДАВНОСТИ ДО СИХ ПОР НЕ РАЗГАДАНА». Подпись под снимком гласила: «Одна из пропавших — Берта Бреттуолер, известная своим бесшабашным характером и дурным запахом изо рта. Исчезла в 1897 году вскоре после октябрьских народных гуляний в Кабаньей Лощине».

Под снимком Берты шли еще фотографии, групповые. Двенадцать охотников, утонувших, как разъяснялось в подписи, при невыясненных обстоятельствах в лесном озере. Три монахини, пропавшие в том же лесу двадцать пять лет назад… И тут Мэй вздрогнула, зацепив боковым зрением надпись в правом верхнем углу. Вместо даты там стояло: «Готовься». И сверху безошибочно узнаваемые глаза Хозяйки Северной фермы.

Мэй выронила газету. Но когда глянула в тот угол еще раз, надписи уже не было. Если бы не тот непонятный телефонный звонок, она бы решила, что ей все померещилось.

И тут за спиной заскрипели парты. Обернувшись, Мэй увидела, что все повскакали с мест и с радостными возгласами бросились к окнам. Мэй подошла медленно, не решаясь выглянуть, боясь того, что может там увидеть. Весь восьмой класс прилип носами к стеклам, уставившись на небо. Мэй тоже задрала голову, но ничего не разглядела, кроме хмурых туч.

— Что происходит? — спросила она Питера Келли.

— Ты что, сестру Кристофер не слушала? — пропела Клэр.

Мэй помотала головой. Клэр кивнула на небо, расплываясь в ослепительной улыбке:

— Просто невероятно!

— Что невероятно? — Мэй проследила взгляд Клэр, но все равно ничего не поняла.

— Ты где пропадала, Мэй? В глубоком космосе? Снег обещали!

В день рождения Мэй, проснувшись, сразу почувствовала, что воздух пахнет как-то по-другому. Она моргнула, села в кровати и посмотрела в окно. Небо затянуло серой хмарью. Деревья в лесу жались друг к дружке, замерев, будто в предвкушении чего-то… невероятного. Птицы куда-то пропали, и весь мир словно притих, закутанный в ожидание.