Галина Галахова - Про того, кого не заменить

Ещё я знаю, что сборщики собирают узлы по инструкциям. Эти инструкции называются технологическими картами. Технологическая карта для рабочего — то же самое, что для школьника объяснение к упражнению по русскому языку. «Спишите. Вставьте в выделенных словах пропущенные буквы. Подчеркните глаголы».

В технологической карте написано примерно так: «Сначала взять деталь А в правую руку, а деталь Б — в левую руку. Выступ детали А вставить в отверстие детали Б . После этого обе детали положить на подставку № 124. Ударить по детали А молотком, который весит 250 граммов, так, чтобы выступ детали А полностью вошёл в отверстие детали Б ».

И так всё до самого конца описано.

А если рабочий руки перепутает или не тем молотком ударит? От этого может получиться ошибка в сборке: узел может развалиться или наоборот — поворачиваться не будет, где положено. Поэтому всякое отклонение от технологической карты запрещается, и называется такой грубый проступок спецальными словами — нарушение технологии…

Я стою у верстака и жду, когда Леонид Васильевич заглянет в технологическую карту. Но Брюс забыл о ней, её даже нет на верстаке. Вместо карты перед Брюсом лежит огромный лист лиловатой бумаги, весь разрисованный непонятными линиями. Время от времени Брюс заглядывает в него.

Наконец я не выдержала и спросила:

— Леонид Васильевич, а почему вы без технологической карты работаете? Откуда вы знаете, как надо станок собирать?

Брюс поднимает глаза — кажется, они смеются.

— От верблюда! — неожиданно говорит он, а потом добавляет серьёзно: — Извините. Мы без карт работаем. Понятно?

— Понятно! — говорю я, хотя мне ничего не понятно.

А Брюс смеётся:

— Ну, раз «понятно», тогда объясню. Сделать такие карты — долгое дело. Один человек их придумывает и пишет, второй проверяет, третий — размножает на специальных машинах, чтобы всем рабочим хватило. Только всем раздали — вдруг придумали, как по-новому узел собирать! Значит — собирай и переделывай карты. А у нас всё время работа новая, её надо делать быстро. Так что инженеры за нами угнаться не могут. Дают только сборочные чертежи. — Брюс ткнул отвёрткой в лиловый лист. — Знаем, как любой узел должен выглядеть, а как его собрать — сами ломаем голову. Такая работа.

— Значит, вы — сами себе инженеры? — спрашиваю.

— Мы — рабочие, — отвечает Брюс. — Инженеры больше нас знают, зато меньше нас умеют: не каждый инженер простые часы соберёт. А вместе мы горы свернём.

У меня вертится в голове песенка про Шалтая-Болтая, который сидел на стене и свалился во сне, и вся королевская конница, вся королевская рать не могут Шалтая-Болтая собрать…

— Леонид Васильевич, — вдруг говорю я, — а вы сможете Шалтая-Болтая собрать?

— Чудаки они там в королевской коннице, — подумав, говорит Брюс. Значит, он тоже знает эту песенку. — Несите Шалтая-Болтая — соберу!

— Я — родной брат рисунка или картины. Только они сделаны для красоты, а я служу делу. Я показываю рабочему, как выглядит станок или узел, какие детали в него входят и как они друг с другом сцепляются.

Смотрит на меня рабочий и догадывается, как узел собирать надо. А самое главное — я ему узел со всех сторон показываю.

Зачем это? С одной стороны не всё видно. Когда слон прямо на вас смотрит — это называется «вид спереди», — вы его хвоста не видите, потому что он за туловищем спрятан. Если по такому чертежу слона собирать придётся, получится у вас непонятная игра природы — бесхвостый слон. Чтобы хвост увидеть, надо на слона сбоку посмотреть или сверху.

Если только сбоку смотреть — это называется «вид сбоку», — хвост виден зато ухо у слона одно, второе — с той стороны головы, опять плохо.

Сверху смотреть — это называется — «вид сверху», — хвост виден, и уши на месте, зато ног не видно — они под животом спрятаны. В общем, как ни крути, а с одной стороны слона не разглядишь.

Так и с любым станком получается: чтобы всё увидеть, нужен вид спереди, сверху и сбоку.

Первые сборщики собирали совсем простые вещи — вроде каменного топора. Им легко было: они привязывали камень к палке без всякого чертежа. Зато сейчас станки поумнели и стали очень сложными, деталей в них много, и все они запутаны-перепутаны.

Поэтому даже такой мастер, как Брюс, без меня обойтись не может.