Михаэль Энде - Джим-кнопка и 13 Лютых

Еще несколько мгновений маленькие язычки огня танцевали в отдаленном углу грота вверх-вниз, а потом уменьшились и погасли вовсе. Друзья, затаив дыхание, уловили тихое шипенье, и вот в подводном гроте воцарился вечный мрак.

– Проклятье! Этого нам только не хватало! – сквозь зубы выругался Лукас, и его голос эхом отозвался в каменных стенах и колоннах.

– Что будем делать? – спросил Джим с бешено забившимся сердцем.

– Не волнуйся, старина, – отозвался Лукас. – На самый крайний случай у меня в кармане есть несколько спичек. Путь к винтовой лестнице мы найдем. Но давай их пока прибережем. Сперва вставим стеклянный вал, а это можно и в темноте сделать.

Они опять подняли вал и стали задвигать его в углубление в полу.

– Так, с этим мы справились! – раздался из мрака голос Лукаса. – А теперь давай-ка выбираться на свежий воздух.

– Тсс, – прошептал Джим, – слышишь, Лукас? Что это?

Оба прислушались. Звук был странный, металлический, глухой и глубокий, словно из земных глубин. Он все усиливался, а пол задрожал, как дрожит от гуда и гула огромный колокол.

– Лукас! – вскрикнул Джим и принялся наощупь искать своего друга.

– Иди сюда, паренек! – прокричал Лукас сквозь гул и подтянул его поближе к себе, положа ему руки на плечи. Так они и стояли, ожидая дальнейшего.

Гул прекратился так же внезапно, как и начался. Только тоненькое пение, высокое и вибрирующее, прокатилось по воздуху, становясь все выше и выше. Тут же стеклянный вал между обоими корнями наполнился чудесным голубым сиянием, и в огромной пещере стало светло.

Друзья в удивлении озирались по сторонам. Стены и колонны сталактитовой пещеры отражали голубой свет, переливаясь и мерцая, словно мириады крошечных зеркал, как во дворце у Снежной Королевы. Друзья запросто нашли выход в большой железный корень. Они прошли по изогнутому проходу, который вел к шахте с винтовой лестницей. Но и здесь спички Лукаса им не понадобились. По железным стенам и потолкам, словно волны, катились маленькие голубые огоньки, перекрещивались с другими волнами и опять исчезали.

Джиму поначалу было жутковато от этих огоньков, потому что он боялся, что наэлектризуется. Но Лукас его успокоил.

– Это не опасно, – сказал он. – Это не электрический ток, а магнитное пламя, а от него людям ничего не бывает. Его еще называют огнями святого Эльма.

Шахта винтовой лестницы тоже была освещена голубоватым пламенем. В хорошем настроении они зашагали наверх – Лукас впереди, Джим сзади.

Друзья продвигались вперед уже довольно долгое время, однако огни святого Эльма не исчезали, а наоборот, становились все ярче.

И тут Лукас сказал:

– Должно быть, это очень сильный магнит.

– Да, – согласился Джим, – хотел бы я знать, появилось ли морское сияние.

– Надеюсь, что появилось, – ответил Лукас.

Они поднимались по кругу ступень за ступенью все выше и выше. С каждым шагом им становилось прохладнее, потому что жар земли не проникал наверх.

Наконец они, сильно уставшие, добрались до начала шахты и выкарабкались наружу.

Друзья осмотрелись. Картина, представшая их глазам, оказалась настолько прекрасной, что описать невозможно.

Весь океан, до этого такой мрачный и неуютный, сиял из самой глубины мягким зеленым светом от одного горизонта к другому. Это был такой чудесный зеленый цвет, какой бывает только в радуге или в некоторых очень редких драгоценных камнях. Все волны, большие и маленькие, были увенчаны коронами из мириадов сверкающих искорок.

Лукас обхватил своего друга за плечи.

– Ты только погляди, старик, – сказал он вполголоса и указал своей трубкой на высокую дугу у самого горизонта. – Это и есть морское сияние.

– Морское сияние, – прилежно повторил Джим.

Оба были страшно горды тем, что все привели в порядок.

Всласть налюбовавшись на сказочные красоты морского сияния, друзья решили вернуться на клип к русалочке, чтобы узнать, что она думает про удавшуюся починку. Лукас опять надел свои ботинки, зашнуровал их и уже собрался идти, но к своему удивлению обнаружил, что стоит как вкопанный и не может двинуться с места. Тем временем Джим попытался оторвать от земли ящик с интрументом. Похоже, что инструменты вдруг стали жутко тяжелыми, наверно, в несколько тонн. И оторвать ремень от земли у него не получилось, потому что пряжка словно срослась с железным клипом.