Раиса Торбан - Снежный человек

«Но я все равно замерз бы где-нибудь в лесу в эту проклятую стужу, — пытался он оправдать свое поведение. — А в избе было тепло, и так хотелось спать… Ведь человек же я, наконец!» — бросил он про себя кому-то со злобой.

Но другой голос в его душе холодно и настойчиво отрицал все это. Он говорил: «Ты — разведчик…»

— А вы уже здесь?… Наш пострел везде поспел, — загудел старый Лоазари, протискиваясь в избу вслед за Большаковым и лесником Кярне.

За ними вошли в избу и другие лесорубы. Все были вооружены топорами, охотничьими ружьями, ножами; кто захватил сплавной багор. Все годится. А у одного на плече красовалась даже рыбачья сеть.

— Что ты их, как рыбу, ловить собираешься? Они на земле не плавают, — шутили над товарищем лесорубы.

— А может, живыми придется взять голубчиков, вот и запеленаем, — объяснил он насмешникам.

Лесорубы входили в избу, снимали шапки и здоровались с гостем. Народу — полная изба.

Кто не смог протиснуться в дверь, глядел в окна. Все с любопытством смотрели на раненого «пограничника» и прислушивались к разговорам.

Большаков сердечно поздоровался с гостем и назвал свою фамилию.

Анни, как внимательная хозяйка, выдернула из-под Тяхти табуретку и подставила ее Василию Федоровичу.

Он сел подле раненого гостя и сразу же приступил к делу:

— Мы отправили в погранотряд гонца. Сегодня ночью на заставе будут знать все, а к утру, наверное, ваши будут здесь.

— Очень хорошо! — И мнимый пограничник приподнялся на локте. Его глаза блестели, а лицо с крепкими челюстями было бледно.

— Но и мы не собираемся на полатях лежать. Люди готовы, — оглядел собравшихся вокруг него лесорубов Большаков.

Они были серьезны, полны решимости и гнева.

— Медлить нельзя ни одной минуты, — заговорил раненый глуховатым голосом. — Их было трое. Одного, переодетого пограничником, я убил, а двое, в крестьянском платье, ранили меня, и я едва спасся. Убили и мою чудесную собаку — Дика.

Он тяжело вздохнул и опустил голову.

— Вы, товарищ, не волнуйтесь. Враги далеко не уйдут. К утру будут пойманы. Я ручаюсь, — горячо уверял молодой лесоруб.

— Это еще неизвестно, — усмехнулся «пограничник».

— Какие они с виду, куда пошли? — приступил к нему с вопросами Большаков.

Раненый подробно описал наружность выдуманных им диверсантов и направление, по которому они двинулись.

Он хорошо знал местность и намеренно указал лесорубам район гнилых болот.

Они не замерзают даже зимой. Люди всегда стараются обходить эти гиблые места. Но никто из лесорубов даже не задумался.

— Болото так болото, лишь бы поймать молодчиков. Раненый мельком взглянул на ходики. Время мчалось как сказочный олень.

— Торопитесь, товарищи, торопитесь, — устало сказал «пограничник». — Я бы сам повел вас, но не могу ступить на ногу. Боюсь, что никогда не смогу больше ходить…

Он в самом деле почувствовал себя неважно и, побледнев, опустился на подушку.

Большаков заметил его состояние и дал знак лесорубам выходить.

Тихонько, стараясь не шуметь, выходили люди из избы.

— А вы, мелочь, марш по домам! — приказал он детворе. — Дайте товарищу покой!

— Сейчас уйдем, — тянули ребята, а сами не двигались с места и во все глаза смотрели на «героя».

— Я сейчас вернусь, дочка, — и Кярне вышел вслед за Василием Федоровичем, на ходу отдававшим распоряжения своим лесорубам.

В тишине послышалось сначала царапанье когтей в дверь, затем душераздирающий вой. В нем была тоска погибающего зверя и глухой, неукротимый гнев.

Раненый с необычайной живостью вскочил с постели.

Тодди бросился к дверям и распахнул их.

Через порог шагнула собака с черной мордой и страшно разорванным боком.

— Дик! — вскрикнули ребята.

Собака чуть покосилась глазом в их сторону.

Оставляя на полу кровавые следы, она прямо подошла к раненому и вцепилась зубами в свисавшую с койки его шинель.

С лицом, искаженным от страха, он заметался на постели, отыскивая глазами что-либо для защиты от страшного зверя, и схватил со стола левой рукой пукко.

Но собака последним судорожным движением вцепилась в его руку. Он выпустил нож.

Анни снова подобрала его.

Челюсти собаки медленно разжались. Ее глаза затягивались пеленой. Она ослабевала.

Негодяй поднял ногу, чтобы добить погибающее животное.