Ирина Бабич - Манук

Из конверта выпал листок, исписанный крупным косым почерком, газетная вырезка и записочка, аккуратно свёрнутая фантиком.

— Из Москвы, — уважительно сказал вахтёр. — От Петросяна. Говорят, он народного получил. А когда к нам приедет?

— Заслуженного, — поправил дядя Коля, проглядывая письмо. — Про приезд ничего не пишет. Ну, я пошёл.

У себя в маленькой комнатке с табличкой на дверях «Режиссёр-инспектор» дядя Коля снова развернул листки. Сначала — от Петросяна:

«Здравствуй, дорогой Николай! Итак, мы работаем в Москве и пробудем здесь целый квартал — зрителям наш аттракцион нравится. С моим „агрессором“ я не виделся, как ты знаешь, три с лишним месяца. И вот, наконец, наша встреча состоялась — вопреки всем предостережениям, и твоим в том числе. Мы оба — Манук и я — делали вид, что ничего особенного не произошло… Не знаю, как это удавалось мне, а ему — явно нет, у него был очень смущённый вид. О том, в каком мы были напряжении, говорить не приходится. Честно говоря, всё-таки вначале я работал по принципу — „не подходи так близко и не уходи так далеко“. Но это уже забыто! В доказательство, что всё у нас идёт по-прежнему, вкладываю рецензию уважаемой центральной газеты. Тина всё тебя вспоминает. Она тебе пишет отдельно…»

Потом дядя Коля взялся за рецензию. Она называлась: «Просто! Просто?..» — и занимала чуть не треть газетного листа. Но дядя Коля всю её читать не стал, а только пробежал глазами последний абзац, отчёркнутый красным карандашом: «Аттракцион Петросяна гуманен и благороден, потому что демонстрирует не свирепость зверя, побеждённую силой, не угодливое послушание за подачку, а разум животных, их достоинство, их умение работать с человеком-другом на равных».

Дядя Коля сложил газетную вырезку вчетверо и спрятал в стол.

Потом он бережно развернул записку:

«Глубокоуважаемый дядя Коля! Мы все очень просим Вас приехать к нам в гости. Я учусь в пятом классе. Папа разрешает мне заходить в клетку к Мануку — я совсем его не боюсь. А ещё папа позволил мне ухаживать за нашим новым артистом — слонёнком Самбой. Он ещё ничего не умеет делать, но он очень славный и дует мне в лицо, когда я приношу ему булки и морковку. Я решила, как вырасту, буду изучать разных зверей. С приветом Тина Петросян».

Дядя Коля посидел минутку, улыбаясь. Потом прислушался к ровному гулу, доносившемуся из-за двери, и стал торопливо натягивать чёрный фрак.

Цирк-шапито — летний передвижной цирк.