Иван Кожедуб: Друзья-однополчане

…Дело было на Курской дуге. Шел второй день битвы с врагом. Чуть свет мы уже в кабинах самолетов. Не отрываясь, смотрю в сторону КП. Вот взвились три зеленые ракеты — это сигнал на вылет нашей третьей эскадрильи.

Мы в воздухе. Принимаем боевой порядок. Нас ведет Семенов.

Гул стоит в наушниках шлемофона. Иногда раздаются чьи-то отрывистые команды:

— Атакую! Прикрой!

— Внимание, слева «мессер»!

С земли доносится:

— Соколы, атакуйте! Бейте их, бейте!

Набираем высоту. Издали видна линия фронта, пожары. Горят деревни и села. Горит вражеская и наша техника.

Навсегда запомнил я места, над которыми летчики нашего полка вели первый воздушный бой в оборонительном сражении за Курский выступ, прикрывая героические наземные войска в районе Покровки.

Мы у линии фронта. Под нами — море огня. Дым поднимается на большую высоту: в кабине чувствуется запах гари.

Нас обстреливает зенитная артиллерия. То тут, то там появились вспышки. Враг старается расстроить наш боевой порядок — так его истребителям легче будет нас атаковать.

Справа впереди идет ожесточенный воздушный бой.

С земли раздается знакомый спокойный голос командира корпуса генерала Подгорного:

— Приближается большая группа пикирующих бомбардировщиков. Увеличить скорость. Встретить врага до линии фронта!

И на подхвате голос Семенова:

— Впереди нас более двадцати пикирующих бомбардировщиков. Атакуем!

И действительно, ниже нас, стороной, к линии фронта направляются «Юнкерсы-87» под прикрытием истребителей.

Теперь главное — перехватить их до линии фронта.

Снова раздается голос комэска:

— Орлы, за Родину! В атаку!

Командир — впереди. Мы — за ним. Увеличиваем скорость, ринулись на группу. Наперерез нам «мессершмитты». Но им уже не остановить наш порыв. Вот они пытаются атаковать командира. Бросаю самолет в сторону вражеских истребителей. Заградительная очередь, и враг отворачивает от самолета Семенова. Комэск сближается с бомбардировщиком. Фашистские стрелки открывают яростный огонь.

К нам потянулись трассы. И мне кажется, что больше всего трасс тянется к машине комэска и к моей.

Семенов резко переводит самолет вниз. Сердце у меня замирает: сбит!

Но вот комэск стремительно идет вверх и снизу атакует «юнкере». Бьет его в упор, с короткой дистанции. Немецкий самолет падает.

Бомбардировщики заметались. «Мессершмитты» усилили атаки. Отбиваю их — меня надежно прикрывает мой ведомый.

Наша главная задача — уничтожать бомбардировщики. Пытаюсь атаковать «юнкере», зайти к нему в хвост. Он маневрирует. Уходит из прицела. Даже не успеваю открыть огонь: то ведомого, то меня атакуют «мессеры». Нам, истребителям, все время приходится вступать с ними в бой, помогать друг другу и словом и огнем. Только успевай поворачиваться: исход боя решают секунды.

В глазах мелькают силуэты наших и вражеских самолетов. «Юнкерсы» не уходят. Они встали в оборонительный круг — защищают друг друга. Зайти к ним в хвост стало еще труднее.

Проходит несколько минут — для воздушного боя срок немалый. Нам необходимо сбить еще несколько самолетов. Только тогда враг дрогнет.

Стараюсь действовать точно и стремительно — как командир. Его самого я потерял из виду. Зато слышу голос:

— Бей их, бей!

Под огнем противника снова веду самолет в атаку. Захожу «юнкерсу» в хвост. Сближаюсь. Ловлю в прицел.

По-моему, дистанция подходящая. Нажимаю на гашетки. Пушки заработали. А «юнкере» не падает. Снова стреляю. Немецкий бомбардировщик начал маневрировать.

Забываю обо всем, что творится вокруг. Вижу лишь «юнкере» и продолжаю стрелять. Решил так: «Не собью — буду таранить».

— Бей, батя, прикрываю! — раздается уверенный голос моего побратима Василия Мухина.

Почти вплотную сближаюсь с противником. «Юнкере» по-прежнему маневрирует. Нет, теперь не уйдешь! Еще длинная очередь. Самолет вспыхнул и упал в районе западнее Завидовки.

Взмываю в сторону вверх по примеру командира. Не утерпел и по радио крикнул:

— Вася, одного кокнул!

Да где же Мухин? Посмотрел влево и даже вздрогнул: от меня отвалил «Мессершмитт-109». За ним и погнался Мухин. Мне только что угрожала смертельная опасность: ведь я и не заметил, как в хвост моей машины зашел «мессершмитт»! Зато Мухин был начеку и отбил атаку.

Мой верный ведомый уже тут, занимает свое место.

Бой продолжается. На моих глазах упал еще один «юнкере», за ним — «мессершмитт»: их сбили летчики нашей эскадрильи.