Лидия Чарская: Юркин хуторок

— Динь! Динь! Динь! Динь! — бойко заливается-звенит колокольчик. — Топ! Топ! Топ! Топ! — выстукивают по пыльной, неровной дороге копыта лошадей.

— Тпрууу! — выкрикивает рослый кучер, важно восседающий на козлах, и тройка останавливается у крыльца господского дома.

Два кудрявых черноглазых мальчугана поспешно выскочили из экипажа, за ними выпрыгнул третий, рыженький и бледнолицый, с крошечным личиком фарфоровой куколки. Следом за детьми из коляски легко спустился еще не старый, но с заметной проседью, господин. Он помог выйти толстой маленькой женщине в чепчике на голове и в клетчатом платке на плечах и высокой, тоненькой и бледной девочке лет двенадцати на вид, с белокурыми, отливающими золотом кудрями и кротким, миловидным личиком, напоминающим прекрасные лица ангелов, изображаемых на картинах.

Навстречу вновь прибывшим из дома выбежал приказчик — он же и управляющий усадьбой, — седой старик Андрон, и с низкими поклонами приветствовал господ.

— Милости просим! Милости просим! Пожалуйте, ваше превосходительство! Барышня! Господа молодые! Заждались вас. Заждались. С приездом! Наконец-то пожаловали! — говорил он, ласково кивая и улыбаясь приезжим.

— Здравствуй, Андронушка! Здравствуй! — ласково отвечал старику седой господин, которого звали Юрием Денисовичем Волгиным и который был отцом двух черноглазых мальчиков — Сережи и Юрки, рыженького Бобки и белокурой Лидочки, похожей на ангела. — Ну, веди нас в дом, показывай новое хозяйство. Да прикажи, голубчик, самовар поставить: с дороги и закусить не мешает, и чайку напиться.

— Как же, как же, ваше превосходительство! — засуетился Андрон. — Все сделано. Пожалуйте в столовую.

И он торопливо зашагал впереди господ, указывая им дорогу.

Они миновали ряд комнат, маленьких, уютных, уставленных простой, но изящной мебелью. Дети с любопытством разглядывали все, что попадалось им на пути. Одна только бледная белокурая девочка шла, ни на что не глядя, под руку с отцом и, казалось, не обращала внимания на окружающую ее обстановку. Зато мальчики шумно восторгались всем, что попадалось им по пути. Все казалось им так ново, интересно и мило.

— Ах, папа! — кричал старший, Сережа, тормоша отца. — Как нам будет весело жить в этом маленьком хуторском домике! Это далеко не то, что на даче. И какой ты милый, папа, что купил этот хуторок.

— Мы превесело проведем в нем это лето, — вторил ему Юрик и взглянул на отца огненным взглядом своих больших выразительных глаз.

Несмотря на то, что Юрик был на год моложе Сережи, он казался много сильнее и как будто даже старше брата.

— Да, да! Какой ты умник, папочка, что купил хуторок! — подтвердил и маленький семилетний Бобка, общий баловень и любимец в семье.

— А ты, моя неулыба-царевна, довольна ли? — обратился Юрий Денисович к старшей дочери, которую с заботливой нежностью вел под руку, как больную.

— О папочка, все, что ты делаешь, так хорошо! — произнесла она с чувством и крепко пожала руку отца.

Не совсем довольна была только полная особа в клетчатом платке — нянюшка Ирина Степановна, вынянчившая всех четверых детей Волгиных.

— Хорошо-то, хорошо, — ворчливо произнесла она, — да только была радость — в этакую глушь забираться! Тут и человеческого жилья-то, поди, на несколько верст нет. Охота тоже чуть ли не в самом лесу законопатиться! И провизии тут не доищешься. И разносчики не ходят.

— А как же, няня, мы мимо деревни ехали? — вмешался Сережа. — Там людей много! А провизии, папа говорил, и на хуторе довольно.

— Да деревня-то не близко вовсе: версты две будет, — поправил брата Юрик.

— А я рад, что мы забрались в такую глушь, право; по крайней мере я отдохну за лето, да и вы окрепнете на чистом деревенском воздухе, — вставил свое мнение отец.

— И славно же проведем мы это лето! — весело вскричал Юрик, самый проказливый и шаловливый из всех детей Волгиных. — Я уж видел по пути, что тут всего вдоволь, чего только душа ни пожелает: лес, река, поле… И в лесу эта усадьба, о которой ты говорил, папа… князя этого…

— Да, усадьба и охотничий домик. Как-нибудь мы осмотримся. А пока, друзья мои, советую вам покушать как следует с дороги… Андрон Савельич об нас уже позаботился. И чай готов… Нянюшка, — прибавил Юрий Денисович, обращаясь к Ирине Степановне, — налейте-ка чаю детворе да и меня не забудьте.