Зоя Журавлёва: Ожидание

Дедушка их и выпустит! Как бабушка может думать, что он их не выпустит? Эту зиму придётся, конечно, совмещать. Но ведь только одну зиму!

— И разные концы города, — говорит бабушка. — Заметь: противоположные концы.

— Подумаешь! — говорит дедушка. — На то есть транспорт.

— Нет, Василий Дмитрич, — говорит Прасковья Гавриловна, — всё-таки это нереально. Такая нагрузка в семьдесят лет!

А дедушке ещё и не семьдесят. Семьдесят лет ему ещё когда будет! В феврале. Так что это пустяки.

— Большой человек и должен иметь большую нагрузку! — смеётся дедушка. — Как же иначе?

— Ну, от скромности ты у меня не умрёшь, — говорит бабушка. — Разве только от глупости.

— Зачем дедушке умирать? — говорю я.

— Вот именно! — обрадовался дедушка. — Спасибо, внучка. Зачем? Зачем?..

И мы наконец стали обедать.

Ардальон на полу лежал и вылизывал себе шерсть. Я его голой ногой тихонько гладила под столом. А он пел. Как поглажу — сразу запоёт. А Арфа всё мою ногу нюхала. Так щекотно! Пятку! Своими чистокровными усами…

А моя мама приехала на следующий день.

Она попутным самолётом из тундры выбралась. Чисто случайно! Это ей здорово повезло. С самолёта на самолёт — так она к нам летела. А телеграмму даже не было смысла давать. Она бы раньше мамы всё равно не успела. Подумаешь — телеграмма!

Мама просто сама явилась.

Утром. Мы ещё завтракали. И даже не слышали, как такси подъехало. Вдруг дверь хлопнула. И кто-то говорит:

— Почему меня не встречают? Каждую минуту не ждут?

И бабушка говорит:

— А чего тебя ждать? У нас все вроде дома.

А я сижу за столом, и у меня ещё полный рот творогу. Ещё жую, как глупая…

Потом вскочила и бросилась к маме.