Татьяна Корниенко - Херсонеситы

А когда Дионисий и Зо ушли, бессильно осел и просидел все время, пока вновь не услышал голоса.

Теперь в руках Дионисия был тот самый кожаный мешок. Держал он его осторожно, был необычайно взволнован и ни на что не обращал внимания, кроме своей ноши.

– Отойди, – разобрал Кирос. Слова предназначались Зо.

Та сделала шаг назад.

Дионисий молча достал из мешка сосуд, вынул крышку и, примерившись, уронил несколько капель чего-то густого и темного на камень, лежащий довольно далеко от воды. Сначала ничего не происходило. Но вдруг Зо нагнулась, вскрикнула. Дионисий подался вперед и ткнул босой ногой в камень. Наверное, это было не самым лучшим решением, потому что в следующий момент он сдавленно вскрикнул, отдернул ногу и поскакал к воде. Зо испуганно попятилась, словно вместо камня увидела клубок ядовитых змей.

Через некоторое время Дионисий, морщась, приковылял обратно, достал из мешка что-то плоское, гладкое. С недоумением повертел в руках и протянул Зо:

– Вот то, что египтянин назвал Глазом Ра. Мне думается, не нам с тобой испытывать его возможности.

– Ох, Дионисий, спрячь поскорее это в свой мешок. Мне страшно.

– Страшно… Теперь я понимаю, почему сначала Кахотеп, а за ним и Епифаний так опасались, чтобы предметы не попали в руки людей бесчестных. Если даже в такой понятной вещи, как сосуд, хранится великое волшебство, то что же может сотворить Глаз Ра, если выпустит на волю свою силу? Зови Агату, и покончим с этим делом.

Зо кивнула, сложила особым образом ладони, поднесла их ко рту, и в море полетел странный щелкающий призыв. Вскоре вода у берега разошлась, показав улыбчивую дельфинью морду.

– Агата пришла! Умница, Агаточка! – обрадованно воскликнула Зо.

Не раздумывая, она сбросила на камни хитон, скользнула в воду, к дельфинихе. Та застрекотала, забила плавниками. Дионисий освободился от одежды, присоединился к Зо, и берег опустел.

Ступая на дрожащих от напряжения ногах, Кирос вышел из-за скалы. Первым его порывом было утопить хитоны своих врагов. Но он вовремя сообразил, что выдаст себя, обошел их стороной, опасливо наклонился над тем местом, куда Дионисий недавно капнул волшебного зелья. И тотчас отшатнулся. В камне, твердом камне, в самом обычном прибрежном камне, отпечаталась… босая нога! Превозмогая страх, Кирос протянул трясущийся палец. Камень оказался еще горячим, и… Он был мягок, словно кусок сыра!

Кирос выпрямился, пораженный грандиозностью того, что в полной мере открылось ему только теперь. Несколько капель – и любая каменная преграда перестанет существовать! Любая! Даже если она – городская стена! Или может стать неприступной. Какой таран пробьет монолит в несколько человеческих ростов?

Да, обладатель такого может потребовать для себя власти. Не ограниченной ничем и никем власти. Или взять ее силой!

Опомнившись, что стоит на берегу слишком долго, Кирос бросился вверх по склону. Ему было что рассказать своему отцу.

Когда в восемь (восемь!) утра объявился Дионисий, бесцеремонно заявив, что, по его подсчетам, уже пора бы подняться, Евграф взвыл:

«По подсчетам?! Да я только на рассвете отрубился! В смысле заснул. Расчетчик нашелся!»

«Ты обижен?»

«Нет. Польщен вниманием… Ладно, ты по делу? Или поболтаем?»

«Вчера мы достаточно… переболтали. Сегодня я готов поговорить о главном».

«А ты точно знаешь, что я именно тот человек, который тебе нужен? Может, еще подумаешь?»

«Мое решение окончательно».

«Что ж, постараюсь оправдать доверие… Про кожаный мешок с ценными предметами мне уже известно. Какие они? Что с ними делать?»

«Это медный сосуд и Глаз Ра».

«А при чем здесь египетский бог?»

«Так назвал один из предметов египетский жрец Кахотеп. Но что такое Глаз Ра, не знает никто. Известно лишь, что тому, кто проникнет в его суть, откроются знания великие».

«Просто Голливуд! А в сосуде что? Джинн?»

«Извини, не понял…»

«Не обращай внимания. Я, когда нервничаю, начинаю всякую чушь пороть. Так что в сосуде?»

«Думаю, зельем этим пользовались сами боги».

«Ага, ясно. И что они делали с ним, эти боги?»

«Строили, наверное».

«Что строили?»

«Храмы на Олимпе».

«Ты это серьезно, или…»

«Если несколькими каплями того, что заключено в сосуде, окропить камень, тот становится мягким как воск».

«Ты сам пробовал? Или это теория?»