Иван Орлов - Прикольные игры на Краю Света [сборник]

Вот-вот английскому очкарику с метлой должен был прийти очередной кирдык, но мысли мои нет-нет да и уходили от захватывающего текста к своей унылой житухе. И вот что я подумал: получилось бы у меня вообще что-нибудь с Ольгой, если бы не настойчивая помощь Левы? По большому счету он практически заставил меня ходить с его сестрой.

От дум и от книги отвлек знакомый треск мотора, подгоняющего двухколесного скакуна. Легок на помине! Выглядываю из-за шторы в окно – так и есть. Красная «Ява» у калитки. Примчался, да не один, рядом в шлеме Ольга.

Одним прыжком метнулся от окна к столу, намереваясь убрать следы завтрака и спрятать ярко-оранжевую детскую книгу. Но придумал другое. Взял корзину, с которой мать обычно ходит за покупками, смел с холодильника в карман мелочь, оставленную на хлеб, и выскочил во двор, прямо навстречу Леве.

– Куда с утра пораньше? – весело спросил он.

– Да вот, матушка за хлебом напрягла, – так же весело вру в ответ.

Подошла и поздоровалась Ольга.

Ответил.

– Нырять собираешься? – спросил ее кузен.

– Да надо бы.

– Так возьми Ольку: она попробовать хочет…

– Ну тебя, Левка! – перебила она брата. – Я сама скажу, если надо!

А у меня душонка воспряла и стала снова полноценной душой: значит, я все-таки с ней.

– Как договоримся? – спрашиваю деловито. – Где и во сколько?

– А нигде, – говорит она, – я с тобой прошвырнусь по вашим дремучим закоулкам.

Лева возмутился как истинный патриот:

– Будто у вас закоулков нет! Тоже мне – москвичка ленинградская!

– Не надо ля-ля!

Оставляю корзинку на веранде – «хлебная» отмазка не понадобилась, – запираю на замок дверь. Все трое выходим на улицу.

Через приоткрытую соседскую калитку, ведущую в усадьбу наших родственников, тоже с фамилией Величко, Коли-кривого, его жены и детей, выскочил дог Лаки. Ольга ойкнула и спряталась за меня. Я замахнулся на пса, и тот шарахнулся в сторону.

– Эк он сиганул! – воскликнула Ольга. – Ты что, его бил в детстве, а, Роман?

– Я-то нет, но песик страху натерпелся.

А следом за Лаки вышел его хозяин, молодой бандит Гендос, по паспорту Геннадий. Из всех бандитских примочек у него были только златая цепь средней тяжести на средней по мощности шее да бэушная тачка «Порше-Кайен».

Обычно Гендос меня не замечает, но тут подошел. Руку, правда, пожал только Леве, нам с Ольгой лишь кивнул важно.

– Как оно, братан? Ко мне? – спросил он у Левы. – Что «ПедиРос»? Разрулили вчера?

– Не вышло пока.

– Надавить надо, – веско сказал Гендос.

– Кто ж давить будет? Мы с батей?

– Лады, я перетру со Штангой.

«Если допустят к нему», – мысленно добавил я.

Гендос пошел, насвистывая, разыскивать пса. Лева завел мотоцикл и укатил, бросив мне на прощание:

– Посматривай там: вода шуток не любит.

Мы с Ольгой пошли по улице в сторону озера. Спутница моя оглянулась на кусты, возле которых Гендос поругивал свою собаку.

– Так как он страху натерпелся, песик этот?

– Ты про Лаки? Гендос раньше своего дога выпускал на улицу без всякого намордника и присмотра. Носился этот черт, как лось по кукурузе, народ пугал. А недалеко здесь старики живут, родители одного начальника коммунальных служб. Службы эти не только за трубы отвечают, но еще и собак бродячих отлавливают. Вот начальник по просьбе своих стариков приехал как-то и говорит Гендосу: типа намордник надо надевать, водить на поводке такое большое животное. Гендос, естественно, по понятиям: «Пошел ты!..» На том и разошлись. На следующий день Лаки опять носится по всей Набережной с клыками наперевес. И тут подъезжает спецмашина, вылезают два мужика с петлями на длинных палках. Захомутали Лаки и увезли. Гена два дня не мог собаку сыскать, потом кто-то сжалился, подсказал. Сначала Гендос прикатил к начальнику весь на понтах. А начальник бумагу под нос: все по закону, собака опасная, без присмотра. Собака в приюте. Сначала штраф, потом свобода. Пришлось Гене платить. А Лаки как поночевал с дворнягами и прочими бездомными приблудами, как погрызли его там – совсем сломался, даже за кошками не бегает. Получилось, как в человеческой тюрьме. Уже полгода прошло, а пес никак не оклемается.

– Жалко собачку!

– Да плевать! Какой хозяин, такая и собака.

– Похоже, хозяина ты тоже недолюбливаешь, – проницательно заметила Ольга. – Он ведь тебе родственник?

– Это ничего не значит! Гендос мог быть мне трижды родным братом, но он теперь та же «бригада», что у любимого твоего Безрукова. Только не киношная, а настоящая. Да и вражда у нас давняя…