Ирина Андрианова - Сто фактов обо мне

Мельком Оля увидела, как мама отвернулась к окну и смахивает слезу.

– Мы же скоро вернемся, мам! День рождения, забыла? – сказала Оля.

– Да-да, – закивала мама, – помню, дочка.

Они с мамой сдержали слово – приехали за три-девять земель семнадцатого сентября, накануне Олиного дня рождения. Отец ждал – накрыл стол, топил баню, подмигивал Оле, что, мол, завтра жди сюрприз за сюрпризом!

В конце ужина отец подал на блюде красивый пирог, весь в сгущенке и колотом печенье, сказал, что рецепт этого чуда нашел в Интернете и вот, сподобился, создал суперпродукт.

Мама и Оля бросились целовать отца в обе щеки. Потом он посмотрел на часы и сказал, что пошел спать – завтра вставать рано. Так вот, за папиным тортом, за чашкой душистого чая, мама и Оля сидели у печки и смотрели на огонь. Как хорошо!

В полночь у Оли зазвонил мобильный. Она удивленно ответила:

– Привет, Кузь! Ты чего? Не спится в казарме?

– Труба, – хрипло сказал Кузин голос в трубке, – как тут у вас щеколда открывается?

– Что-что? – обалдела Оля.

– Выходи, встречай.

Оля взглянула на маму круглыми глазами:

– Ма! Кузя приехал!

Вот такие дела-делишки! Кузя в парадной форме, с аксельбантом через правое плечо, во влажной фуражке (осенний дождь виноват) предстал перед их глазами. Это было что-то невероятное, видение, чудо, черт знает что! Оля ведь уже забыла про Кузю, про его ночные послания, про его причуды – стельки, кроссовки, забавные рассказы, в которых Кузя – вечный герой. А он – тут как тут! Оля представила, как Кузя едет сюда, на их дачу, на двух электричках, а потом пешком по лесу и полю, потому что автобусы уже не ходят. Между прочим, темно, страшно, кто не верит, сами попробуйте так добираться! И это, это ради нее!..

– Нереально, Кузь! – выпалила Оля.

Он замерзшими пальцами расстегнул китель, вынул из-за пазухи свернутую бумагу, перевязанную крест-накрест вторым аксельбантом, протянул Оле:

– С днем рождения, Труба! Надеюсь, я первый?

Оля начала хохотать во все горло. Вот это да! Он сомневался, что он первый! Он – всегда первый! Кузя – полет к потолку! Кузя – рулетики и ролтон! Зверюга в святой волейбольный час!

Оля сняла темно-золотой аксельбант, раскрыла бумагу. Это оказался огромный плакат – два подтянутых кадета смотрят ответственно в синюю даль, а над ними – российский трехцветный флаг и лозунг: «Мы вместе победим!» На обратной стороне плаката была приклеена карточка косметической фирмы и корявым Кузиным почерком написано: Оля! С днем рождения тебя! Счастья, здоровья и успехов в личной жизни!

Оля отколупнула карточку, начала ее вертеть, рассматривать. Кузя солидно уточнил:

– Там три тыщи… Ни в чем себе не отказывай!

Оля хотела угостить Кузю папиным тортом, но оказалось, что они с мамой даже крошки умяли. Ну и ладно! Мама накормила Кузю остатками ужина: вареной картошкой, сосиской, баклажановой домашней икрой. Кузя ел и похваливал. А когда пил чай с листьями малины и мяты, закатил от удовольствия глаза:

– Класс!

– У нас тут родниковая вода! – пояснила Оля. – На ней все вкусно!.. Как ты меня здесь нашел?

– Чтобы на ночь глядя не пугать, скажу, – объяснил разморенный теплом и сытостью Кузя. – Лизка, твоя френдиха, раскололась. Я ей позвонил, она мне в подробностях, как вы до дачи добираетесь.

Утром, в Олин день рождения, было солнце, много мягкого сентябрьского света. А на крыльце в крынках, вазах, банках стояли рябиновые букеты.

– Это папа! – закричала Оля и позвала: – Папа! Ау! Иди сюда!

– Он за рыбой уехал – хочет тебя удивить щукой или лещом, – вышла на крыльцо улыбающаяся мама.

После завтрака Кузя сам попросил старую куртку, и мама нашла такую в кладовке. Кузя снял праздничный китель, повесил на стул, облачился в старье и стал свойский, деревенский.

Оля гуляла с Кузей, показывала ему окрестности, рассказывала о деревне, людях, которые там жили. Они словно поменялись местами: в городе Кузя без умолку что-то вещал Оле, а сейчас она не закрывала рта. Правда, Кузя молчал странно, ушел в себя, вроде слушал Олины рассказы, а вроде и нет.

После обеда он лег в доме на старый диван и повернулся лицом к стене. Так пролежал часа два, пока Оля и мама готовили праздничный стол.

Приехал отец, поймавший несколько лещей. Один был тяжелый, в чешуе-латах, а глаз у него горел оранжевой звездой. Отец чистил улов во дворе, чтобы в доме не пахло рыбой, чешуя летела из-под его ножа пестрым фейерверком. Совершенно счастливая Оля то и дело выбегала на крыльцо – посмотреть на отца. В какой-то момент он ее подозвал: