Михаил Каришнев-Лубоцкий: Колючая кошка

Стал Кузя думать: кто в печке сидит? Думал, думал и додумался: домовой! Ему вчера еще дедушка про домовых рассказывал.

– Эй, – окликнул снова Кузя домового, – вас как зовут?

– Хлюп-хлюп…

– Хлюп? – удивился Кузя. – Странное имя… А меня Кузя Тяпкин зовут.

– А-ах… – удивились в печке.

– Я в гости приехал, – стал Кузя объяснять домовому, – погощу у вас немного и уеду. Можно?

– О-охх… – пробурчали в печке.

«Что там за ворчун сидит? – подумал Кузя. – Охает да ахает, а больше ничего не говорит.»

– Хлюп, – окликнул он, – выйди на минутку…

– Пх-ха… – ответил Хлюп. – Пх-ха…

Ну вот, что-то новенькое!

Набрался Кузя смелости и заглянул в печь. Смотрит – а там глиняная корчажка стоит, пузатая такая посудина. А из нее вдруг что-то белое поднялось, охнуло шепотом и вновь опустилось. И тут Кузя догадался, что это за домовой в печке сидит.

– Да это же…!

Ну, конечно, это было…!

А вы, ребята, как думаете: кто в печке сидел?

Понадобилось однажды Кузе поздним вечером во двор выйти. Нужно – пошел. А в сенях уже свет выключили, и очутился Кузя в кромешной тьме.

– Где тут выключатель? – стал вспоминать Кузя. Не вспомнил и стал в темноте на второй двери крючок искать, чтобы на улицу выйти. Может быть, и нашел бы он крючок и вышел бы благополучно во двор, если бы…

Что такое?

Вспыхнули вдруг слева от Кузи два фонарика: оба яркие, но не слепят. И оба на Кузю направлены.

– Кто тут? – спрашивает Кузя. – Чего молчите?

А фонарики уставились на него и словно ждут чего-то.

– Я вас не трогаю, и вы меня не трогайте, – прошептал Кузя и почувствовал, что в горле у него вдруг сильно пересохло. – Мне во двор нужно…

Наверное, Кузины слова успокоили хозяина фонариков, потому что фонарики вдруг погасли. Кузя поискал еще немного крючок на дверях, потом махнул рукой и быстро вернулся в избу.

– Ты что, Кузь? Или дверь не открыл? – спросил его дедушка, выйдя из кухни. – Что-то я не слыхал, чтобы щеколда щелкнула.

– Крючок куда-то делся… – буркнул Кузя смущенно. – И еще выключатель…

– Бывает, – охотно согласился дедушка. – Им, чай, тоже скучно на одном месте торчать, вот они по ночам и бегают.

И дедушка отправился разыскивать сбежавшие крючок и выключатель. Следом за дедушкой вышел в сени и Кузя. Беглецы нашлись сразу: как только они заслышали дедушкины шаги, так сразу же вернулись на место.

А вот КТО-ТО С ФОНАРИКАМИ от дедушки сбежал. В сенях, кроме кота Васьки, спящего на лавке рядом с ведрами, никого не было.

«Кто же в меня светил? – подумал Кузя, спускаясь по ступенькам крыльца во двор. – Кто? И куда он делся так быстро?»

Кузя пожал плечами и задумался.

А правда, ребята, кто?

Прибежал однажды за Кузей соседский мальчишка Семка.

– Пошли, Кузь, к Димаковым, Сережке новую игру привезли!

– Пошли!

А жили Димаковы на другом конце Апалихи, и не был Кузя у них еще ни разу. Семка, как только они до димаковского дома дошли, нырк сразу в калитку и бегом на крыльцо – и в сени. А Кузя возле палисадника задержался: красивую рябину увидел. Полюбовался-полюбовался на красавицу и тоже во двор к Димаковым вошел.

Вдруг: что такое?!

Навстречу какое-то страшилище: страус не страус, гусь не гусь, петух не петух… Ростом с большого гуся, лапы как у петуха, только толще, голова на страусиную чуть-чуть похожа, но не такая.

Уставилось страшилище на Кузю, думает: «Что с мальчишкой делать? Клюнуть два раза, чтоб по чужим дворам не бегал, или отпустить на первый раз?»

Стоит страшилище, и думает, ворчит: «Кло-кло-кло!.. Кло-кло-кло!..»

И Кузя наш стоит, не шелохнется.

«Кто же это?! – думает. – Кто?!»

И вдруг Кузя вспомнил: «Брундуляк!»

Книжка такая у Кузи есть, ее Корней Иванович Чуковский написал. Вспомнил Кузя про книжку, и стыдно ему стало. В книжке лилипут Бибигон ужасного Брундуляка не испугался, а Кузя немного испугался. А ведь не маленький уже, покрупней Бибигона!

Набрал Кузя в грудь побольше воздуха да как закричит:

– А ну, пошел отсюда, Брундулячище! Дай человеку в гости пройти!

Удивилось страшилище, попятилось.

– А ну, еще шагай!

Брундуляк еще попятился.

– Кло-кло-кло… Чего раскричался? Едят тебя, что ли?

Глядит Кузя – дорога вроде бы свободна, Брундуляк в стороне стоит. Хоп! – и Кузя уже в сенях, даже сам удивился. Отдышался, спокойно в дом вошел.

– Ты чего во дворе застрял? – спрашивает Семка. – Мы уж тут играем вовсю.