Лидия Чарская - Том 14. Первые товарищи

Няня горячо молилась, кладя земные поклоны и крестясь широким крестом… Вероятно, молитва приносила ей большую радость и утешение, потому что лицо у нее было такое светлое и умиленное, каким я не видела его никогда…

На другой день Яша должен был идти в первый раз в гимназию.

— Что, трусишь? — спросил его за чаем дядя.

На что он храбро ответил:

— Нет, дядечка.

И, действительно, Яше нечего было бояться: учился он очень хорошо и в его ранце лежал самый лучший отзыв прежнего инспектора и учителей об его примерном поведении и успехах.

Няня притащила ранец и укладывала в него книги. Сам Яша торопливо глотал горячий чай и, кажется, мысленно проходил уроки.

— Пора! — сказал он.

— А мы, девоньки, гулять пойдем, ладно? — предложила нам няня, мы с Лизочкой немедленно согласились и побежали одеваться.

Мы чинно выступали по обе стороны няни в наших теплых шубках и белых капорах.

— Куда ты ведешь нас, нянечка? — спросила я, видя, как она таинственно улыбается, поглядывая на меня.

— Вот придем и увидите, а пока это сюрприз.

Много лет прошло, но я никогда не забуду небольшого серого домика с большим окном, выходившим на глухую узкую улицу… Я стояла перед серым домиком, и сердце мое билось в груди, как пойманная птичка. Вот оно — большое окошко с широким подоконником, где маленькая Катя ждала свою маму, возвращавшуюся к обеду со службы. И теперь на окошке сидит маленькая, худенькая девочка с куклой в руках.

— Нянечка, нянечка, как хорошо ты сделала, что привела меня сюда!

— Очень рада, что понравился мой сюрприз, — улыбнулась няня, — а туда, в квартиру, хочешь пойти, Катенька?

— Да ведь там чужие живут, нянечка… Нас, пожалуй, не пустят, — усомнилась я.

— А вот попросишь, авось и пустят. — Няня взяла нас с Лизой за руки и храбро шагнула к дому.

Нас не только пустили, но и обрадовались, как знакомым.

Маленькую девочку, встретившую нас со своей мамой в прихожей, звали Марусей. Она охотно показывала нам свою квартиру, и я опять побывала в милых, дорогих комнатках, с которыми печально простилась два года тому назад.

Комнатки эти очень изменились с тех пор. Они были оклеены другими обоями, в них стояла другая мебель, но стены были те же, а в этих стенах я пережила столько счастливых дней с мамой! Вероятно, на глазах моих были слезы, потому что Лизочка неожиданно обняла меня за плечи и ласково-ласково шепнула:

— Не горюй, сестричка, я тебя очень-очень люблю!

Милая, добрая Лизочка! Я сама горячо полюбила ее.

Наша новая знакомая, Маруся, показала все свои игрушки, не исключая и любимой куклы Таши с выпученными глазками и оторванной ногой. Ей было очень жаль расставаться с нами. У нее не было ни сестер, ни братьев, и целые дни она играла одна или сидела на широком подоконнике и смотрела на улицу. Ее мама была бедная портниха и должна была работать целые дни напролет. Ей не было времени заниматься со своей дочуркой.

— Придите, нянечка, как-нибудь с вашими барышнями, — просила она, — а то бедная Маруся моя совсем истосковалась без сверстниц.

Мы обещали исполнить ее желание и поспешили домой.

— Что, Яша не возвращался еще из гимназии? — спросил дядя.

— Нет, папочка, не возвращался, — ответила Лиза. В столовой уже зажгли лампу и накрывали на стол…

— Не случилось ли что с ним, матушка-барыня? — спросила няня, начавшая беспокоиться за своего любимца.

— Вот еще, что может с ним случиться, он волков без промаха бьет! — засмеялся дядя.

В эту минуту в передней раздался звонок.

— Это Яша, Яша! — весело вскрикнули мы и опрометью бросились с Лизочкой к нему навстречу.

Это был, действительно, Яша. Но в каком виде! Растрепанный, взволнованный, с лицом, исцарапанным и покрытым синяками.

— Что с тобой? — вскрикнули мы разом.

Яша опустил глаза и не ответил ни слова.

Тогда дядя подошел к нему и, обняв его за плечи, спросил:

— Скажи, Яша, ты видишь, как мы волнуемся и беспокоимся за тебя, что с тобой случилось, милый?

Вероятно, участие в голосе дяди подействовало на Яшу, и он неожиданно заплакал, повторяя сквозь всхлипывания:

— Я не виноват, дядечка… право же, не виноват… мы подрались… и оба были наказаны…

— Ты подрался?… Ты? — изумился дядя. — Но почему? Что такое?

— Я не виноват… — твердил Яша. — Я пришел в класс, а они… особенно один, забияка, стал дразнить меня: — Клоун пришел, клоун из цирка! Покажи твои фокусы, клоун!