Рене Реджани - Пятеро ребят и одна собака

Когда Тури в сопровождении крохотного оркестра повторял свой номер, в ресторане появился Джузеппанджело Кастронуово. С минуту он удивлённо смотрел на сцену, потом улыбнулся и подошёл к свободному столику. Джузеппанджело Барони, по прозвищу Карчофо, сразу заметил крёстного и, едва кончилось выступление, подбежал к нему.

- Ну, как дела? - спросил Кастронуово.

- Превосходно! Я организовал ансамбль «Сицилия»,-ответил не без гордости Карчофо.

– Детский ансамбль «Сицилия», тот самый, что рекламирует огромная афиша на улице? - переспросил крёстный.

- Он самый! - торжественно произнёс Карчофо. - Нам платят за выступления, - уточнил он немного погодя.

Землемер улыбнулся.

- А как же школа? - спросил он.

- Тоже неплохо, - ответил Тури, подходя к столику и здороваясь с Кастронуово: - Карчофо - молодчага, успевает везде!

- Мой крестник, оказывается, и в самом деле предприимчивый малый! - воскликнул землемер.

Кастронуово проницательным взглядом посмотрел на Карчофо; волосы крестника торчали, как у ёжика иголки, в живых глазах светились энергия и ум, большой рот расплывался в добродушной улыбке, а пальцы были изрядно вымазаны в чернилах. И тут, среди кружащихся пар, под гром музыки, за чашкой поданного ему ароматного чая, у Джузеппанджело Кастронуово на мгновение мелькнула мысль, что есть человек, которому он сможет доверить своё дело. Именно маленькому Карчофо, возможно, удастся осуществить его идеи, до сих пор всегда терпевшие неудачу, его давнишнюю мечту облегчить жизнь людей Сицилии, к которым он был привязан всем сердцем.

- Время покажет, - пробормотал Кастронуово, словно в ответ на свои мысли.

Он встрепенулся, огляделся вокруг, улыбнулся крестнику, который смотрел на него с восхищением, и спросил у Тури, как идут его занятия музыкой и что он собирается делать в дальнейшем.

Тури воодушевился. Он успешно выдержал экзамен и перешёл на следующий курс. Молодой человек рассказал также об исчезновении Мантеллины, и синьор Кастронуово пообещал ему помочь в розысках беглеца.

Джанджи то и дело расспрашивал Тури о своём друге. Юноша, чтобы успокоить малыша, сочинял всякие небылицы. И когда после выступления ему пришлось отвести Джанджи обратно к Гвидо, молодой человек был даже рад этому.

Вечером Джанджи и Том вернулись в особняк синьоров Валли. Там стоял ужасный переполох.

Мальчик, оглядываясь, шёл по коридору. Вдруг он встретил доктора, который вместе с синьорой Валли выходил из комнаты Гвидо.

- Теперь ребёнок успокоился, синьора, вы можете не волноваться, - говорил доктор.

- Хоть бы вернулся Джанджи со своей собакой! .. А, вот и они! Джанджи, идём скорей к Гвидо; он весь день проплакал без тебя! - воскликнула синьора, схватила за руку малыша и потащила его в комнату сына.

Синьора Валли сама проводила доктора до двери, хотя в прихожей его ждал слуга.

- Доктор, вы думаете Гвидо болен? - с тревогой спросила мать.

- Конечно, болен, - ответил врач.

– О боже! - взмолилась синьора. - Но что у него такое?

– Скука! - произнёс врач.

- Скука?! Но мы ведь ему ни в чём не отказываем, даём ему всё, что он пожелает, абсолютно всё: игрушки, театр, кино, любые развлечения. На рождество мы подарили ему детский электрический автомобиль с радиоантенной. Он стоил нам целого состояния ... Во всей Италии таких автомобилей только два: у него и у сына Сарди. Сейчас у нас живёт этот сицилийский мальчик с собакой ...

- Да, да, синьора, вот именно, - сказал доктор, - и с годами это может принять ещё более серьёзные формы.

Доктор попрощался и ушёл, оставив синьору Валли в недоумении.

Когда Розалия вернулась домой, синьора Пьерина сидела в кухне.

Она плакала в темноте, время от времени вытирая глаза кончиком передника.

Розалия в испуге подбежала к ней, но привратница плакала спокойно, как бы умиротворённо. Девочка, ни о чём не спрашивая, молча стояла в темноте.

- Скоро приедет мой сын, - сказала наконец синьора Пьерина.

Розалия знала, что сын её убит. Как же он мог ехать и откуда?

- Это синьор Кастронуово устроил так, что Лино приедет сюда из Сицилии; - продолжала привратница. - Теперь, по крайней мере, я смогу ходить к нему на могилу и носить цветы.

В один и тот же день плакали Гвидо и синьора Пьерина. Слёзы бывают разными.

Однажды вечером, выходя из ресторана, Карчофо заявил своему другу:

- Не нравятся мне эти парни, они негодяи!

Речь шла о молодых людях с длинными ногтями, в полосатых костюмах, с которыми Антонио подружился в танцевальном зале. В ответ на это Антонио только пожал плечами. Когда друзья подошли к самому дому, Антонио под каким-то предлогом исчез. Карчофо посмотрел ему вслед долгим испытующим взглядом и покачал головой: всё это ему очень не нравилось.