Рене Реджани - Пятеро ребят и одна собака

Время шло, а поезд не отходил. Орест решил выяснить у начальника станции причину опоздания. Ему ответили: сначала отправится товарный состав с апельсинами, а потом уже пассажирский. Пассажирам, дескать, спешить некуда, а вот апельсины могут испортиться.

Когда Орест вернулся к поезду, Тури, высунувшись из окна, тревожно спросил его, не видел ли он Мантеллину и остальных ребят: они сказали, что идут искать Ореста. Но Орест никого не видел.

Тури волновался, особенно за Аугусто, и попросил пекаря следить за ним. Орест ещё раз пообещал присматривать за мальчишкой.

- Передай привет Антонио, Розалии и Карчофо! - крикнул Тури, когда поезд, в конце концов, тронулся.

Орест остался на платформе один и долго махал рукой вслед уходящему поезду.

Тури беспокоило исчезновение Мантеллины. Неужели он не захотел попрощаться с ним перед отъездом?

Миновали мрачную Катанию [9] Катания - главный город Сицилии и провинции Катания, расположенный у подножия вулкана Этна. , длинные причудливые дворцы богатых аристократов, с балконами, выступающими вдоль фасадов, утопали в темноте. Мысли Тури то и дело возвращались к Мантеллине.

Молодой человек поднял голову и вдруг увидел перед собой глубокие, грустные и внимательные глаза Аугусто. «Что это? Уж не приснилось ли мне?» Тури взглянул на Джанджи: ребёнок спал, прижав к себе собаку. Том забеспокоился: он навострил уши и поднял кверху нос, однако с места не двигался, чтобы не разбудить малыша, хотя всем своим существом тянулся к окошку, выходящему в коридор. Теперь Тури больше не сомневался в том, что Мантеллина действительно едет в поезде.

Молодой человек бросился в коридор.

- Что ты тут делаешь?

Сиракузы остались далеко позади, а Мардзамеми ещё дальше. Поезд мчался вдоль тёмной полосы морского берега.

- Что ты тут делаешь? - повторил Тури, но для Мантеллины этого было достаточно.

- Антонио заплатил за мой билет, - сказал он.

Тури был ошеломлён. Что станет делать Мантеллина в Милане? Прежде всего Тури подумал о ботинках, - ведь в Милане холодно, а у Мантеллины нет обуви. Молодой человек взглянул на ноги Аугусто: они утопали в огромных женских туфлях. О боже, где он их раздобыл?

Тури провёл рукой по лбу. Мантеллина в шапке, нахлобученной на уши, укутанный до самого носа шарфом, невозмутимый стоял перед ним в коридоре, засунув руки в карманы пальто, готовый встретить cypoвыe морозы северной зимы.

- Билеты покупал Антонио, - сказал он.

- Я уже слышал,- ответил Тури. Он привлёк мальчика к себе и поднял глаза кверху: легче и радостнее стало у него на душе.

Но тут произошло нечто невероятное. Мантеллина взял Тури за руку и потащил в конец вагона.

- Они все там, - сказал Аугусто.

- Все? Что это значит?

В купе соседнего вагона, съёжившись. сидели Антонио, Розалия и Карчофо.

Тури так и замер на месте. Он отворил дверь в купе.

- Что вы тут делаете? Что вы тут делаете?

Бедный Тури, ему не удавалось произнести ничего другого; он был ошарашен.

- Билеты у нас есть! - торжествующим тоном заявил Карчофо и поднял их высоко над головой.

- И инструменты тоже! - сказала Розалия, кутаясь в огромную чёрную шаль, которая покрывала её с головы до ног. На багажной сетке лежали гитара, бубен и аккордеон.

Тури почувствовал, как в глазах у него потемнело, и он прямо грохнулся на диван. Дети тотчас же окружили его.

- Тури, мы едем с тобой в Милан, мы не пустим тебя одного, - тарахтели они наперебой.

- На ближайшей станции вы сойдёте и сядете в первый же встречный поезд, идущий на Пакино, - сделав над собой усилие, произнёс молодой человек.

Дети сразу посмотрели на него враждебно, лица их вытянулись.

- Мы поедем с тобой, - раздался голос Антонио.