Ян Аарри - Записки школьницы

— Надо ж думать всё-таки, — сказал он сердито. — Если мы пойдём все вместе, Пафнутий подумает, будто у нас целая банда безобразничает! Ему ж, понимаете, как неприятно будет! Воспитывал нас, воспитывал и довоспитывался. А если я один пойду, — он скажет: «В семье не без урода!» И — порядок! Снизит за поведение! Ну, маму вызовет. И нам меньше неприятности, и ему тоже!

— Пыжик говорит правильно, — сказала Нина, — но как ты думаешь, Пыжик, что скажут о нас ребята, когда узнают, что ты всё взял на себя, выставил себя героем, а нас загородил, словно беспомощных цыпляток? А сами мы? Можем мьг сами считать себя честными?

Мы задумались.

Вопрос о том, кому идти и признаваться — всем или одному — оказался не таким уж простым вопросом. Мы обсуждали его больше часа, но чем больше говорили, тем меньше понимали, как нужно поступить нам. Наконец мы решили посоветоваться с ребятами, потому что тут дело шло о дружбе, товариществе, о долге, чести и честности.

Нам не хотелось поставить себя в такое положение, будто мы пытаемся спрятаться за спину Пыжика, как трусишки, которые боятся отвечать за свои поступки. А про Пыжика могли бы сказать, будто он не хочет считаться с товарищами и поэтому лезет в герои.

— Пусть решает класс, как должно поступить! — предложила Нина, и мы согласились с ней:

— Пусть решает!

Совещание о том, как поступить пятёрке отважных, класс наметил провести во время большой перемены, но тут произошло событие, которое помешало решить вопрос о нашем поведении.

Когда кончился второй урок, в класс заглянула Нина Сергеевна и сказала торопливо:

— Пыжик, Сологубова, Станцель, Павликова, Киселёва и Слюсарёва! После уроков зайдёте к директору!

Инночка дожала плечами, а когда Нина Сергеевна вышла, оскалила зубы и, захлёбываясь от смеха, закричала:

— Ура! Меня выводят в герои! Могу очень даже свободно получить четыре за поведение и хвастаться везде, что я невинная жертва…

— Тебя по ошибке! — сказал Пыжик. — Можешь не ходить!

— Ну, уж нет! — запротестовала Инночка. — Это будет невежливо! Приглашают к директору, обещают приключения, я увижу, как у Пафнутия станут круглыми глаза, а ты говоришь — можешь не идти! Обязательно пойду!

Марго спросила меня шёпотом:

— Как ты думаешь, кто мог сообщить директору о нас? Лийка?

— Но она же могла бы сразу сказать! Да и вообще ей неинтересно говорить о нас! Она надеется, наверное, что сами мы не признаемся, и тогда весь класс станет думать о нас как о самых последних людишках.

Кто же всё-таки мог сказать?

Мне кажется, в нашем классе нет ни одного мальчишки и ни одной девочки, которые могли бы наушничать.

Так и не зная, кто же сказал Пафнутию о том, что мы испортили платье Лийке, наша пятёрка просидела до последнего урока, как на иголках, а когда зазвенел звонок, мы пошли к директору с бьющимися сердцами. С нами пошла, улыбаясь глупо, Инночка Слюсарёва. Искать приключения на свою голову.

— Чего тебе надо? — остановился Пыжик. — Нечего тебе делать с нами! Думаешь, расплачемся от страха? Не дождёшься!

— Меня же вызывает Пафнутий! Это — одно! А другое- я люблю приключения! А уж с вами обязательно будут какие-нибудь приключения. Нос у тебя, например, самый приключенческий!

— Ладно! — сказал Пыжик. — Иди! Но не влезай со своим длинным носом в разговор! Стой и слушай! И молчи! Мы сами скажем, что ты ни при чём.

Мы подошли к кабинету директора.

— Стучим? — подняла руку Инночка.

Но не успела она опустить сжатый кулак на цветную филёнку двери, как она распахнулась и в коридор вышли по двое и по одному человек десять мужчин. Среди них я увидела папу. Ноги мои так и подкосились. Я поняла всё сразу. Директор вызвал уже родителей, поговорил с ними и сейчас объявит нам своё решение.

Ой, что-то будет?

Конечно, теперь и мечтать нечего о замечании в дневники. Даже четвёрки за поведение не видать нам, как своих ушей. Тут дело пахнет похуже, чем дурацкий запах мудрости.

Увидев папу, я спряталась за спину Нины Станцель, а когда он прошёл, юркнула в кабинет директора первой.

— Вот и мы! — просипела я (голос мой перехватило, и я уже не могла говорить как обычно). — Пришли! — постаралась я улыбнуться. И вдруг увидела рядом с директором милиционера.

Вот это здорово!

Неужели за испорченное платье нас посадят в тюрьму? Нет, не может быть! За такие пустяки даже не судят. Но тогда зачем же пришёл милиционер? Может, просто так! Зашёл к директору познакомиться? Поговорить об экзаменах? Сейчас очень много взрослых готовятся за десятилетку дома, а потом приходят в нашу школу и сдают экзамены.