Юрий Третьяков - Рыцари Березовой улицы

— Ну, чего они?

— Велели, чтоб ты завтра гармошку принес! — ответил Зямка.

— Пусть и не ждут! — храбро заявил Борис. — Ишь какие, гармошку им!

— А что ты сделаешь? — спросил Алик.

— Что я сделаю? — Борис подумал. — Я знаю, что сделать. Я спрячу ее и больше не буду на ней играть. А то закроюсь дома и буду играть потихоньку, сколько хочу!

— Только мы все помирились, — задумчиво сказал Алик, — и так все хорошо было, и вдруг — эти Гориллы еще… Все испортили… Эх, если б не они…

И Зямка подтвердил:

— Да. Плохо, что волшебников нету… Был бы какой волшебник, мы б его попросили, он бы заколдовал, чтоб улетели они… на северный полюс!

— Пусть бы там замерзали! Ничуть не жалко! — сказал Сережка. Представив замерзающих Горилл, он повеселел. — Да. Самый паршивый волшебник тут нас мог бы здорово выручить. Он мог бы их превратить в кого-нибудь, например в мышей!

— А нас на время в котов! — сказал Борис.

— И мы б этих мышей съели! — радостно закончил Алик.

— Ребята! — воскликнул вдруг Зямка. — А ведь к нам приехал Кот! Я и забыл сказать!

— Какой кот?

— Костя Кот! Он теперь тут будет жить! Они тут за углом дом купили. Я его вчера видел и даже вещи помогал таскать!

Борис и Алик запрыгали от радости.

— Кот!

— Теперь он у нас!

— Ура!

— Пошли к нему!

— Кот все может! Сережка Кота не знал, и все наперебой принялись объяснять ему, кто такой этот знаменитый человек. Из различных восклицаний Сережке удалось понять, что Костя Кот — один самых прославленных и могущественных ребят в городе, необычайно бесстрашен, ужасно вспыльчив и, самое главное, является братом центрального нападающего местной футбольной команды «Ракета» великого Масленкина, который был для всех юных болельщиков личностью настолько легендарной и вроде бы уже не живой, наподобие Ильи Муромца или Чапаева, что каждому было лестно познакомить с его братом: «Вот Кот, двоюродный брат Масленкина!»

Поэтому было понятно и то уважение, с которым ребята обратились к маленькой беленькой девочке, которая стояла во дворе дома, где ныне проживал Кот, и держала в руке кружку с молоком и коржик.

— Костя дома? — вежливо спросил Зямка. — Он где?

— Он сидит в темнице, — серьезно сказала девочка.

— Это в какой?

— А вон, — девочка показала на крошечное окошечко с железной решеткой в фундаменте дома.

— Кто ж его туда посадил? — испугался Алик.

— Он сам. Привязался там на собачью цепь и сидит. И папа ушел, и мама ушла, а он не хочет вылезать. И есть не хочет. Мама велела, чтоб он съел коржик и молоко выпил, в он говорит: мне — хлеб и воду! И все время поет песни. Просто ужас какой-то!

Она присела на корточки перед окошечком:

— Ну, Костя!.. Ну, возьми!.. Ну, мама будет ругаться!..

— И не буду, и не приставай! — раздался твердый, решительный голос. — Только хлеб и воду!

— А молоко куда? Ну, возьми молоко!.. Ну, вылезь…

— Не хочу! — отвечал упрямый узник.

— Долго ли ты там будешь сиде-еть?..

— Всю жизнь!

— А к тебе вот мальчишки пришли! Ну, вылезь!

За решеткой появилась белокурая челка и карий веселый глаз Кота. Потом Кот скрылся, сильно зазвенел цепью и запел:

— Сижу за решеткой в темнице сырой…

Потом глаз Кота появился опять и полюбовался произведенным впечатлением. Наконец Кот сказал:

— Залезайте сюда! Юлька, покажи им, как сюда залезть!

В подвале со сводами и решеткой было сумрачно и сыро, как в настоящей тюрьме.

Большой знаток подвалов и подземелий, Зямка подвал одобрил:

— Все точно. И даже паутина! И плесень — пушистая, хорошая. А вон гриб растет какой-то красный, здорово! Неужели и крысы есть?

— Есть! — сказал Кот, сидевший у окошечка на сундуке в кандалах из собачьей цепи. — Сейчас они попрятались… Еще что должно быть?

— Ну… жабы…

— Жаб нет. Но я их наловлю во дворе и напущу! Это ты правильно знаешь! Их в саду полно… Вообще хорошие хозяева жили в этом доме.

— Почему?

— А по всему! Сначала мне было жалко из старого дома переезжать. Вы же видали мой дом? Крыша, хоть и соломенная была, но зато на ней трава росла и даже деревце маленькое! Я такой крыши нигде не видал! Если зачем понадобится соломинка, всегда можно выдернуть. Но как сюда переехали, начал я все обсматривать — ку-у-да тому дому! Там что! А тут растут везде лопухи и крапива — повыше меня! Потом поглядите. И репьи, и всякие колючие кусты! И бегают везде жабы целыми оравами! Сверчки поют! А сколько всякого имущества хозяева оставили, всяких интересных вещиц! Вот!