Владимир Данилов - Магелланы с берегов Неженки

— Ну что? — с нетерпением спросил Сашка.

— Пусто! Ни одного, все забрали.

В это время гоглюшка вновь с испуганным криком пронеслась над осиной.

— Слезай скорей, — зашептал Сашка. — Может, она не бросит гнездо и новых яиц нанесет, раз так тревожится.

Опустившись на землю, Павлик размотал петлю и откинул проволоку далеко в сторону.

— Давай сигнал подадим, — затормошил брата Сашка. — Наших позовем и облаву устроим. Раз уж тут кто-то был, значит, и в других домиках гнезда унесены. Дай я выстрелю…

Павлик помолчал, подумал и наконец ответил:

— Не будем сигнала давать. Лучше засаду устроим и выследим. А сейчас айда к другим домикам. Может, и там все разорено.

Но опасения Павлика были напрасными. Остальных гнезд браконьеры не тронули.

Возвращаясь в лагерь, братья обогнули ламбушку. И в дальней губе обнаружили свой плот. Он стоял у берега, припертый колом.

— А может, его кто-нибудь из наших сюда перегнал? — предположил Сашка.

— Спросим, — односложно ответил Павлик.

В лагерь братья Тергуевы вернулись лишь к обеду. Здесь уже собрались все бригады, и дежурные по кухне Нютка Петрова и Витька Сорокин разливали по мискам душистую уху.

Павлик сразу же рассказал о том, что случилось у Мустоламбы.

Выяснилось, что ни одна бригада в эти дни там не работала и плот никто из ребят не трогал. Значит, это опять дело рук браконьеров.

— Мамочки родные! — заохала Нютка Петрова. — Эти браконьеры и на нас скоро нападут.

— И тебя первую украдут, — в шутку заметил Володя Мелькин.

Ребята дружно захохотали.

— Ты теперь в своей палатке с краю не ложись, — смеясь проговорила Нина Васильева.

— Просись каждый раз в ночные сторожа — там и спать не надо, — вставил Олави.

И все же весть, принесенная братьями Тергуевыми, тревогой осела в душе у каждого.

Уже светлые сумерки опустились над лесом, а ребята все сидели у костра и говорили о браконьерах. Одна история была мрачнее другой. Там браконьеры лося убили, там рыбу глушили, там перегородили целое озеро сетями. Но все эти истории были слышаны от кого-то. А вот так столкнуться с делами рук браконьеров, как сегодня случилось братьям Тергуевым, никому из ташканских ребят пока не приходилось.

Когда страшные истории о браконьерах мурашками забегали по спине у лесоводов и охотоведов, Виктор Петрович сказал:

— А вот мне рассказывали не сказку какую-нибудь, а самую настоящую быль. Да еще и старик тот жив, от которого я слышал эту историю.

Ребята пододвинулись потеснее к учителю и приготовились слушать.

— Было это перед войной. В Пялозере тогда хорошо ряпушка ловилась. И в нерест шла гораздо раньше, чем в Мунозере. Мунозерские мужики целый месяц ловили в Пялозере.

Вечером придут, поставят сети и домой. А утром идут рыбу снимать, сети сушить. Ходьбы от озера до озера всего-то на прямую километров восемь.

Да заприметили хозяева озера, что многовато сетей ставят мунозерские рыбачки, и решили поубавить их число.

Короче, пришли мунозерцы, видят — нет сетей. Крепко рассердились мужики и решили отомстить за это. Вернулись они назад, наловили в Мунозере два кошеля раков и выпустили их в Пялозеро. В этом озере никогда раньше раки не водились.

— А зачем это они сделали? — спросил Олави.

— Ясно зачем. Рак сети своими лапами путает и попавшую рыбу ест. С той поры больше двадцати лет прошло. За это время в Мунозере все раки вымерли, зато в Пялозере столько их развелось, что каждое лето в Ленинград отправляют.

— Значит, браконьеры доброе дело сделали, — усмехнулся Павлик.

— Трудно сказать, — возразил учитель. — С одной стороны, чем больше в озере живности, тем лучше! Раки, кроме того, санитары хорошие, все что на дно попадает, они едят, не брезгуют. Но, с другой стороны, рыба икру свою на дне откладывает: одна на камни, другая на песок, третья на водоросли. А рак заберется куда хочешь.

Рассказ Виктора Петровича отвлек ребят от страшных браконьерских историй.

— Виктор Петрович, а Что, если мы раков поселим в наших ламбушках? Будут жить? — спросил Павлик.

Лукавые искорки блеснули в глазах учителя.

— Вот что вы надумали. Ну что ж, в Сяргидамбе, я думаю, будут. Берега здесь каменистые, дно песчаное, всего лишь одна губа заболоченная. А вот в Мустоламбе — вряд ли. Там больно илистое дно. Да и вода бедна кислородом, — болота со всех сторон.

— Так мы завтра в Неженке наловим и принесем. Можно?

— Кто же пойдет?

— Я, Володя Мелькин, Сашка, еще кто-нибудь, — соображая, кого бы еще взять с собой, ответил Павлик.