Иван Симонов - Охотники за сказками

Боря послушал, как мы между собой все это возбужденно перетолковывали, и сказал:

— Это еще не конец.

— А что же под конец было?

— Конца совсем не было.

— Почему не было?

— Потому, что жив лосенок.

— Жив?! — выкрикнули мы почти одновременно.'— Где же он? Покажи.

Боря глянул на нас удивленно и рассмеялся так весело, что и мы не удержались: тоже рассмеялись, сами не зная чему.

А Боря, замедляя шаг и придерживая шестик на весу, чтобы не стучал и не мешал разговору, в ответ на просьбу и нам вопрос задал:

— Как же я его покажу? Теперь ему… — Он быстро сообразил что-то в уме и досказал: — Теперь ему три года. Рогач. По лесу гуляет… А Нинку помнит.

— Почему ты так думаешь? — заинтересовался Костя Беленький.

— Не думаю, а знаю, — ответил Боря. — Она лосенка еще не раз молоком поила. Украдочкой от меня в лес ходила… Нинка хи-итрая! — растягивая и делая ударение на «и», не с упреком, а с каким-то особенным одобрением, с улыбкой на лице и в глазах произнес он. — Все старалась к дому его приучить.

— Не приучила? — до тонкости старался выяснить Костя так заинтересовавшую всех нас историю.

— Как тебе сказать… — замялся с ответом Боря. — Приучила немножко.

И объяснил:

— Зимой, когда метель метет и есть нечего, он сам к нашему забору приходит. Нинка сена ему выносит. Пока несет— он в сторонку отойдет. Нина домой, а он сено ест.

Такой конец рассказа каждому по душе пришелся. Рады мы за лосенка.

— Значит, каждого лося приручить можно, — решительно высказался Ленька. И начал дальние планы строить. Дельно, серьезно заговорил. На нас сердится, если кто на деловитые разговоры улыбнется невзначай.

По Ленькиному замыслу всех лосей нужно взять на учет, приручить и кормить, когда им голодно. Для кормления лосей зимой летом надо заготовлять в бору сено. На истребление волков, которые нападают на лосей, надо направить охотников.

Ленька, конечно, на этом бы не остановился и с жаром продолжал бы свои предложения и дальше. Но тут Боря спросил:

— А как быть с охотниками, которые вместо волков лосих с телятами стреляют?

Ленька сначала опешил немножко, сбитый этим непредусмотренным обстоятельством с мысли. Только не бывает для него затруднений, из которых бы он не вышел с успехом.

— Вот тебе, как сыну лесника, — заметил он Боре, — и доверить наблюдение и охрану порядка в лесу.

Чтобы охотник пошел волка гнать, а волк не смел бы лося драть? — в виде вопроса безобидно добавил я, чуточку переиначив сказку про козу с орехами.

Ленька мое замечание между ушей пропустил. И пока шли мы до сторожки, в разговорах весь Ярополческий бор в лосиный питомник превратили, в каждом квартале по пол-сотне лосей на откорм гулять пустили. Лосиным мясом не только свою округу снабжали, но и в Москву и в Ленинград отправляли.

Нинку, которую мы совсем не знали, но заглазно сто раз упоминали, мы объездчицей лесных стад назначили. В каждом стаде у нее свои прирученные лоси. Позовет она — и лось бежит ей навстречу, быстрее ветра мчит свою хозяйку до нового стада, где ждет объездчицу другой прирученный сохатый. А тот, которого она первым приручила и которому сегодня три года, стал уже старым, потому что мысленно мы далеко вперед заглянули. Его Нинка только погладит и снова гулять отпускает.

По пути она наблюдает, привольны ли корма для животных, не затаился ли где ушедший из облавы серый хищник, не подстерегает ли лося или оберегаемого глухаря падкий на легкую поживу вороватый охотник, не пришел ли на лесное озеро тот рыболов, что заявлялся сюда с бутылкой негашеной извести и с отравленной приманкой для рыбы.

Широкими полномочиями облекли мы в своих разговорах и планах необычную лесную объездчицу. Но и фантазируя, определяли ей круг самых обычных земных забот, которые успешно осуществляются ныне молодым поколением.

Теперь появились и множатся всюду друзья леса, друзья природы, просто хорошие друзья своего края. А в первые годы после гражданской войны, после многолетней разрухи и голода к красотам родной природы люди будто заново приобщались.

Не хотелось бы вспоминать, но и не вспомнить нельзя, что и сейчас еще ведутся, а в дни нашего детства было еще больше «друзей природы» совсем иного порядка — таких, о которых в народе говорят, что «у них брюхо болит, где что плохо лежит». На бор они смотрели не иначе, как на ожидающие ночного топора срубы, в озере усматривали только невареную уху. Прикидывали в уме рубли от пойманной и проданной рыбы. И правдами и неправдами изощрялись, как бы погреться потеплее около природного дарового богатства.