Владас Даутартас: Он - Капитан Сорвиголова

— На помощь! — закричал наш предводитель.

— Вперед! — воскликнул Римас и первым кинулся туда.

Мы с Андрюсом тоже помчались.

— А ну отойдите, щенки! — грянул сердитый голос.

Это был дядя Антанас. Он прижимал к земле Пипеша. Вязал ему руки кожаным ремнем. Мы встали как вкопанные. Но через мгновение Римас возбужденно запрыгал:

— Поединок решит, чья армия победила!

Дядя Антанас приподнял Пипеша. Руки у того уже были связаны.

— Что смотрите? Марш в лагерь! — строго прикрикнул дядя Антанас. — И ты, Пипеш, ступай. Только не вздумай шутки шутить.

— Вы, уважаемый, что-то путаете. Какой Пипеш? Не знаю я такого. За рукоприкладство ответите. Ребята подтвердят.

— Кончай, Пипеш! Наконец-то ты мой. Изволь-ка пошевеливаться! — И дядя Антанас подтолкнул Пипеша вперед.

Связанного по рукам и ногам Пипеша дядя Антанас втащил к себе в палатку. Потом позвал меня:

— Комендант, вот тебе поручение. Вопросов не задавать. Возьми это письмо. Беги в правление — там допоздна бывает народ. Если никого нет, постучись в любую избу, отдай письмо кому-нибудь из колхозников. А там уж они сами…

Я взял письмо, но с места сдвинуться не мог.

— Очень важно, Тадас! — И дядя Антанас положил руку мне на плечо. — Для твоей же пользы и для остальных ребят. Скоро все узнаешь…

И все же, когда я оказался за воротами нашей «крепости», я замедлил шаг. Остановился. Развернул записку. В лунном свете с трудом удавалось разглядеть буквы. Вот что я прочитал:

ЗАДЕРЖАН ДОЛГО РАЗЫСКИВАЕМЫЙ ВОР-РЕЦИДИВИСТ. КЛИЧКА — «ПИПЕШ». СРОЧНО СООБЩИТЕ В РАЙОННОЕ ОТДЕЛЕНИЕ.

— Вор-рецидивист… «Пипеш» — кличка… лейтенант милиции… — оторопело повторял я слова записки. И как кинусь бежать со всех ног к деревне.

…Солнце палило. В тени и то можно было задохнуться. О прохладе, о радостном плеске воды мы и не мечтали. Потому что все еще находились на свекольном поле. Пололи отведенный нашей бригаде участок. Трудились в одних трусах, но от этого было не намного легче. Спина горела огнем, плечи облупились. Мальчишки недовольно ворчали, но не слишком громко, чтобы не услышал дядя Антанас. Все уже знали о том, что случилось ночью и кто был на самом деле наш дядя Антанас. Римас скорчился над своей бороздой и что-то бормотал. Вдруг он выпрямился, подошел ко мне и говорит:

— Вот что: мы поступили, как самые настоящие предатели. Надо было спасать Пипеша. А твое поведение вообще не поддается объяснению.

Я не повернул головы. И без того тошно, а он еще рассуждает! Капитан! Сорвиголова! Болтать — это он умеет, а соображать, что к чему, никогда. А самое неприятное было то, что вот-вот приедет мама и надо будет разговаривать с ней про эти дела. Ведь дядя Антанас, как только за Пипешем приехала машина, сказал мне: «Ну, Тадас, держись, скоро все выяснится». «Выяснится»!.. Мне и так все ясно. А Римас продолжает игру. Я повернулся к нему и сказал сквозь зубы:

— Не трепись. Лучше работай.

Даже Андрюс удивился, когда услышал от меня такое. Он замер с тяпкой в руках, поглядел на Римаса.

— Вот это да! Тадас за главного, что ли?

— А может, тебя Студент на свою сторону перетянул? — возмутился Римас.

— «Студент, Студент»! Забыл, какой он «студент»?

— Довольно ссориться! — кинул нам Андрюс. — Кто за вас работать будет?.. Будто не знаете!

Римас напомнил ему, кто мы такие.

— Ты, Дракон, потерял голову. Мы в осаде, значит, нам положено питаться травой. Вот этой проклятой свеклой. А разве тебе неизвестно, что щи из крапивы — изысканная еда? Мы докажем врагу, что наши луженые желудки переварят и камни.

— Ну и болтун ты, Римас! — Я даже сплюнул. Наклонился над бороздой, но работалось плохо.

Как он сказал? Ага: «…перетянул на свою сторону». Это он про то, что дядя Антанас позвал меня к себе в палатку. Пипеша увезли, и дядя Антанас расспрашивал меня, как все получилось там, в городе, с чего началось… Но я молчал. Он сидел и ждал. Мне не хотелось выкладывать ему наши тайны, хотя дядя Антанас мне нравился. Он был большой и сильный. Как он быстро скрутил Пипеша! Но, по-моему, слово «предатель» — такое же позорное, как и «трус». «Зря, Тадас, отмалчиваешься. Себе во вред и остальным ребятам тоже. Можешь идти. Подождем, пока родители приедут».

Первыми прибыли отец и мать Римаса. Сразу после обеда. Мы поели и разбрелись по лагерю кто куда. Смотрим — подкатывает к воротам «Волга». Из машины вышел высокий человек в дорогом костюме, а за ним — пухлая, разряженная тетенька — мамочка нашего Капитана. Римас кинулся к ним. Они стали обниматься, целоваться. Я отвернулся. За ними появились другие старшие. А вот и моя мама — идет пешком с автобусной станции. Мама тоже поцеловала меня, а потом наклонила голову и вытерла платком глаза. Этого я вынести не мог. Вот-вот сам зареву… Хорошо, что в это время дядя Антанас позвал всех гостей на беседу. Там, возле его палатки, мы заранее сколотили столик из досок и длинные лавки. Дорожку посыпали чистым песком. Над воротами нашего лагеря красовалась надпись: «Добро пожаловать, дорогие гости!» И вот они уселись на дощатые лавки, а мы сгрудились в сторонке и стали ждать. Дядя Антанас стоял за столиком. Что он говорил, нам не было слышно. Зато мы услышали фырканье мотора и очень даже хорошо увидели милицейскую машину. Она остановилась около ворот. Из нее вышли два милиционера и кого-то вывели.