Нина Бодэн - Сбежавшее лето

— Ну и балда же ты! Это осень!—вздохнул Саймон.— Осенью ли­стья меняют цвет и опадают с деревьев.

— Сам ты балда! — отозвался Кришна и ткнул его кулаком в живот,— В Африке осени не бывает.

— Консервы на исходе,— объявил Саймон.— Нет больше фасоли, пер­сикового компота и супа из помидоров.

— Персиковый компот тяжелый,— отозвалась Мэри,— а фасоль и суп я могу принести.

— Еще нам нужна леска. Вчера вечером я сплел сетку для угрей и поставил возле дренажа, но шел дождь, и ее унесло.

— Вчера не было дождя,— возразила Мэри.

— Нет, был. Сегодня утром вся трава была мокрой.

— Это роса. Дождя не было.

Саймон посмотрел на ее упрямо стиснутые губы.

— Ладно, пусть будет по-твоему. Все равно нам нужна леска, консер­вы и новая фуфайка для Кришны. Та твоя уже вся порвалась, а по вече­рам бывает довольно прохладно.

— Хорошо, я принесу ему другую,— сказала Мэри.— И несколько свитеров, если ему холодно. У меня, наверное, целых сто толстых шерстя­ных свитеров. И банки принесу, и леску тоже. Могу принести все, что хо­тите...

Она стояла в очереди на почте и злилась. Было пять часов, в половине шестого магазины закрывались. А все, кто стоял впереди нее, были ста­рые и не торопились. Старики покупали конверты и марки, старушки по­лучали пенсию. Они неторопливо брали деньги, негнущимися старчески­ми пальцами пересчитывали мелочь, клали банкноты в одно отделение сво­их сумок, монеты — в другое. А то еще и лениво перебрасывались словами с сидящей за барьером девицей. У некоторых из них на поводке были со­бачки, которые путались в ногах.

— Господи, сколько времени приходится стоять! — пожаловалась какая-то женщина позади Мэри.— Надо иметь ангельское терпение!

У нее было остроконечное лицо колдуньи. Бабушка Саймона! На се­кунду сердце у Мэри ухнуло—глупо, конечно, чего ей бояться? Она решила...

— Как поживаешь, дорогуша?

— Спасибо, очень хорошо,— ответила Мэри и лукаво добавила: — А как Саймон? Я его давно не видела.

— Путешествует где-то. Он любит побродить в одиночестве, и, должна сказать, я его хорошо понимаю.— Бабушка Саймона улыбнулась, лицо ее стало морщинистым, как орех.— Такая семья! Целый обезьянник из зоопарка!

Наконец подошла очередь Мэри. На сберегательной книжке у нее было два фунта и четыре пенса, и она забрала их почти все, оставив один шил­линг. А когда обернулась попрощаться с бабушкой Саймона, то увидела рядом с ней миссис Карвер.

— Твоя очередь, мама,— сказала миссис Карвер, обращаясь к бабуш­ке Саймона, и тут же заметила Мэри: — Батюшки, давно я тебя не встречала! Прихожу к вам утром, а тебя уж и след простыл!

Мэри смотрела во все глаза. У миссис Карвер были рыжие волосы, а у ее матери черно-белые, как на кисточке для бритья, но во всем осталь­ном они были удивительно похожи, особенно рядом. Два бледных, остро­конечных лица...

У Мэри перехватило дыхание. Недаром мама Саймона ей кого-то напо­минала! Теперь она поняла кого. Миссис Трампет и миссис Карвер были родные сестры. У мамы Саймона, у бабушки и у близнецов были темные волосы, а у Саймона и у миссис Карвер темно-рыжие. Скорей, медовые...

— ...Живешь очень весело, сказала мне твоя тетя,— говорила миссис Карвер.

Мэри кивнула головой. Желудок у нее щемило от страха. Что еще рассказала тетя Элис миссис Карвер? «У нее есть приятель, мальчик по имени Саймон Трампет?» Она ведь только что сказала бабушке Сай­мона, что давно его не видела.

— Рада это слышать. Твоя бедная тетя совсем извелась из-за того, что ты все время одна. «Миссис Карвер,— говорила она мне,— у ребенка должны быть друзья, чтобы было с кем играть».

— Да. Извините, мне пора идти...— заерзала Мэри. Она с трудом улыбнулась на прощание бабушке Саймона и бросилась к дверям.

Но тут на ее пути возникли две маленькие коренастые фигурки. Обе они выли, как пожарные сирены.

— Бабуля! Бабуля, я уронила свой леденец!

— И забрала у меня!—Полли топнула ногой.— Бабуля, скажи ей, что это нечестно.

— Нет, честно! Ты меня толкнула.

— Я нечаянно.

— Нет, нарочно.

— Нечаянно!

— Врунья! Противная врунья!

Они бросились друг на друга. Из-за спины Мэри вынырнула миссис Карвер и растащила их.

— Что за шум! Мне стыдно за вас!

— Я хочу к бабуле!—Полли оттолкнула руки миссис Карвер и, от­крыв рот, издала протяжный, пронзительный, похожий на гудок паровоза вопль.

— Бабуля занята, она получает пенсию,— сказала миссис Карвер и хлопнула Полли по толстой ляжке.— А ну-ка прочь с дороги! Как, по-вашему, должны проходить люди?